Вести записи - идея Наташки. Все молчат, я и не знаю ведет ли их кто, кроме меня. Наташка, правда, пару раз спрашивала, но так, вроде в шутку. Но я вот веду, и даже интересно. Приходится прятать от родителей и сестры, но у меня есть местечко, где никто не найдет.
     Меня зовут Дима, мне в мае исполнилось пятнадцать. Настало лето, нет уроков и я с пацанами гоняю на велике с утра до ночи. Предки часто загоняют нас с сестрой вкалывать в огороде, но с этим ничего не поделаешь - надо.
     Сестра на год старше меня, ее зовут Люда, она очень красивая, за ней ухаживают сразу несколько кавалеров, а она, похоже еще не определилась на ком остановиться, хотя пару раз я заставал ее с Генкой с таком виде...
     Вчера я ехал на велике и увидел, что впереди меня топает по дороге Ирка, она на год меня младше. Ветер развевал ее короткое платье, я уставился на ее ноги, чуть не свалился с велика. Подъехав к ней, я окликнул ее.
     - Привет Ирина!
     - Привет.
     - Не рада, что ли?
     - Чего радоваться?
     - То что я могу тебя подвезти.
     - Я и так дойду.
     - Садись, не съем я тебя. Давай.
     К моему удивлению она остановилась. Увидев, что она хочет сесть сзади, на багажник, я развел руки и показал, что место для нее впереди, на раме. Ира осуждающе посмотрела на меня, но послушалась, и повернувшись ко мне спиной, стала моститься на раму велосипеда. Я осторожно придержал ее, я помог ей, и мы поехали. Я чувствовал ее спину, но еще более волнительно было ощущение легких касаний руками к ее талии, ее длинные волосы развевались и касались моего лица, когда я крутил педали, мое правое колено чуть- чуть скользило вдоль ее бедра. Мне захотелось ее поцеловать.
     - Сильно спешишь?
     - Не очень.
     - Хочешь взглянуть на чудо?
     - Какое еще чудо.
     - Увидишь, это недолго.
     - Ну, давай, только не долго.
     Ну вот, а о каком чуде я говорил, я ничего не мог придумать, мысли мои заметались, но вдруг я придумал.
     - Поехали, тут не далеко, - я старался говорить спокойно.
     Она что-то ответила, но я не услышал, я повернул руль и даванул на педали. Мы съехали с дороги и теперь мчались по узкой тропинке, сначала по полю, затем мы миновали низкий кустарник и въехали на опушку леса.
     - Здесь, - сказал я и остановился.
     Ира спрыгнула с велосипеда и стала рядом, осматриваясь. Я положил велосипед и подошел к ней. Решимость целоваться куда-то исчезла. В голове вертелись рассказы парней о том, кто с кем и как, но вот я наедине с девочкой в лесу, нам никто не мешает, но я смущен и не знаю с чего начать.
     - Ну, где твое чудо, - она смотрела на меня, слегка улыбаясь.
     - Да здесь, здесь, - пробормотал я в ответ.
     - Пойдем, - я подал ей руку, и она взяла ее.
     Волнение охватило меня от ощущения ее тонких, прохладных пальцев. Мы прошли вперед и остановились.
     - Вот, - показал я.
     - Муравейник? - удивилась она.
     - Такого большого больше нет нигде, - сказал я, и это была правда.
     - Да, гигант, сколько же их там живет? - она обошла вокруг холмика.
     Я стал вспоминать книжку про муравьев, которую читал недавно, я стал говорить ей что-то про их сложную подземную жизнь.
     - Смотри, - я нагнулся и дыхнул на муравейник, муравьи резко засуетились.
     - Они думают, что медведь пришел, - засмеялась девочка.
     - Да, такой дых для них страшнее дождя.
     - Я думаю, дождь им совсем не страшен.
     - Да, наверное.
     - Давай посидим вон там, - вдруг предложила Ира.
     У меня сперло дыхание.
     Я сдернул свой жалкий пиджачишко, постелил его, Ира аккуратно на него села, а мне места уже почти не было, и я плюхнулся рядом, сминая густую траву.
     - Как сдаешь экзамены? - спросила она.
     - Алгебра четыре.
     - А остальные?
     - А пока был только один. Вам хорошо, вы в этом году не сдаете.
     - Ты куда-то поступаешь или пойдешь в девятый?
     - Пойду в девятый.
     Мы помолчали.
     - Ир, у тебя есть парень? - тихо спросил я.
     - Рано еще, - усмехнулась она.
     - Ну, это смотря для чего.
     - Для всего.
     - Нет, целоваться уже можно, - я старался говорить шутливо и спокойно.
     Ирка озорно взглянула на меня. У нее темные глаза, темные волосы.
     Ее красивое, нежное, юное лицо было доверчиво обращено ко мне.
     - Почем веснушки покупала?
     - Нипочем, - похоже, она немного обиделась.
     - Не дуйся, - шепнул я, и, нагнувшись, легонько коснулся губами ее щеки.
     Она не отреагировала. Я бережно обнял ее за плечи. Снова никакой реакции.
     - Ну, не сердись, - я поцеловал ее, сначала в щеку, затем левой рукой коснулся ее лица, развернул к себе и, быстро чмокнул ее в губы.
     - Я не сержусь, - легкая улыбка блуждала на ее лице.
     - Сходим сегодня в кино?
     - Не знаю, думаю, мать не пустит.
     - Пустит - я по-прежнему обнимал ее плечи, хотелось чего-то большего, хотелось потрогать ее маленькую грудь, хотелось целовать, завалить в траву, хотелось всего, но я так боялся спугнуть ее.
     - Так что на восемь или на шесть? - спросил я.
     - Ты что, на восемь, только на шесть.
     - Давай на шесть.
     - Не знаю.
     - Буду ждать тебя у остановки.
     - Я не обещаю.
     - А я буду ждать, - я понял, что она придет.
     Я наклонился к ней и снова поцеловал, она попыталась вывернуться, ну не съем я тебя, прошептал я ей и снова поцеловал, на этот раз удачно, совсем близко были ее глаза, она их полуприкрыла, я осмелел, моя левая рука была свободна, и я легонько-легонько положил ее на правую грудь девочки, она не отреагировала, неужели она не почувствовала, я чуть сжал пальцы, я ощутил ее тонкое платье и жесткую ткань лифчика, и дальше волшебную упругость ее маленькой груди, мне показалось, что я чувствую ее маленький сосок, я сделал оглаживающее движение, и был наказан, она твердо отвела мою руку, но мы все еще целовались, это было так удивительно, она удерживала мою ладонь в воздухе, я сделал движение вниз, как бы соглашаясь на свое поражение, и ее и моя ладони дружно упали на ее ногу выше колена, причем моя оказалась внизу, я ощутил край платья и, еще жарче целуя ее, двинул руку кверху, захватив легкую ткань, Ира, видимо, не сразу осознав, что происходит, двигала свою ладонь верхом на моей, и когда мы миновали половину пути от колена до того места, куда стремились мои шаловливые пальцы, я был резко остановлен.      Пионерлагерь встретил нас неприветливо. Два дня, почти не переставая, лил мелкий, совсем осенний дождь. Дети, так весело шумевшие во время отъезда, теперь утихли, нахохлились, и никто не знает, как убить время и чем их, несчастных, развлечь.
     Мне, похоже, не совсем повезло. Меня определили вожатым к десятилеткам. В отряде 30 голов малышни. Воспитательница лет тридцати, вся увлеченная своим сыночком, который здесь же, в нашем отряде.
     Вожатых двое, студентка второго курса из пединститута, и я.
     Детвора спит в двух больших палатах, с девочками спит воспитательница, а с пацанвой студентка и я. Студентку зовут Зина, она красивая, фигуристая.
     Шестнадцать кроватей стоят в два ряда, палатка - это деревянный каркас, обтянутый с боков толстым брезентом, крыша покрыта шифером. У входа в одном ряду моя кровать, в другом Зинина. Подъем в восемь, отбой в десять.
     Время между восемью и десятью - это наша работа. Оказывается, это совсем нелегко - смотреть за расползающейся малышней, веселить, развлекать, и, как ноет наша воспитательница, где ваш воспитательный процесс.
     Она, зануда, заставила нас с Зиной писать планы работы, хорошо, добрая душа, вожатый второго отряда, он здесь не первый раз, дал нам старые планы, мы их передрали, и вроде отделались от Эльвиры Африкановны, так зовут эту нудьгу. Зину она долбит больше, чем меня, и если мне в общем-то все равно, то Зине нужна характеристика, и она выполняет все прихоти Африкановны.
     Я в лагере тоже не первый раз, но прежде я был здесь пионером, а теперь я вожатый. Пионером, было лучше, но им мне уже не быть, хотя в первом отряде есть несколько пионеров, истинный возраст которых легко угадывается по их поведению. Их шестеро, которым явно по пятнадцать, как и мне.
     Три пацана и три девчонки - они и держатся как-то отдельно.
     На третий день вылезло, наконец, долгожданное солнце, и лагерь ожил.
     Засуетились все три физрука, они, как выяснилось, должны были организовывать праздник открытия лагеря, костер, аттракционы и все такое. Африкановна начала бурно выискивать таланты, и уже к обеду, на площадке перед нашими палатами наскоро сколоченный хор разучивал "Взвейтесь кострами", две тощие девочки сосредоточенно крутили хула-хуп, а удалая группа из шести детей сооружали из себя пирамиду. Мы с Зиной принимали самое деятельное участие, и когда выяснилось, что масштабность задуманного чересчур велика, то мне пришлось стать нижним, что вызвало бурю восторгов у моих подопечных.
     
     

Остальные рассказы Олега Болтогаева Вы можете найти здесь.