Из школы восьмиклассница Соня прилетела домой пулей. Щеки горели, низ живота ныл, и ноги немного дрожали. Причиной тому был один журнальчик, который разглядывали девчонки на последней перемене. Они столпились у парты Вики, которая его притащила, и живо обсуждали содержание. Мальчиков оттеснили подальше. Соня думала, что девочки обсуждают какой- то заграничный модный журнал. Но почему тогда мальчики не могут смотреть? Серёга только подошёл, так его чуть не пинками отогнали! Странно…

Обычно Соню не очень жаловали одноклассницы. Отличница, тихоня, комсомолка- общественница, толстушка-очкарик—это клише давно за ней закрепилось, и она смирилась, что её не очень принимали в компании сверстников. Вот и сейчас Соню не удивило, что её не позвали посмотреть модный журнал. И она решила сама подойти к шушукающимся одноклассницам. Встав из-за своей парты и поправив передник и русую косу, Соня тихо подошла к столу Вики, на ходу сняв очки.

--А что у вас здесь? Мода, что ли, девчонки?— Она заглянула через плечо низенькой Вальки и обомлела. Так вот почему отогнали мальчиков!

На парте Вики лежал раскрытый журнал, во всю страницу которого был изображён мужской член, вставленный во влагалище почти по самые яйца!

Это длилось какое-то мгновение, потом Вика быстро закрыла журнал.

--Эй, ну-ка, топай отсюда! Рано тебе ещё такие картинки глядеть! Мала ещё! - Вика убрала журнал под парту.

--Да ладно тебе, Вик, чё ты! Пусть посмотрит разок!— Вступилась Валька, у которой щёки были краснее, чем у остальных.

--Ну ладно, разок можно. – Вика нехотя достала из-под парты журнал. — Только смотри, чтобы пизда не разошлась!

Девчонки захохотали, хотя у всех уже давно намокли и «разошлись» щелочки, а Валька чувствовала, что голова её кружится, как какая-то сила раздвигает ей ноги, и присела на свободный стул. Вика раскрыла журнал и положила его перед Соней.

Теперь на странице был изображён член, сжатый мужской рукой, из которого била струя белой жидкости на огромную женскую грудь. Перед глазами Сони всё поплыло, а ноги стало как-то неестественно поворачивать.

--Ну, всё, сеанс окончен.— Вика снова убрала журнал.— Тебе этого надолго хватит. Если будешь дальше такой толстухой, то никто тебя не трахнет и не спустит на твои сиськи, какие бы огромные они у тебя не выросли.

Девочки опять захохотали, а Соня еле села на место. Голова кружилась, и щелочка зудела. Последний урок прошел как в тумане. Перед глазами маячил член, кончающий на грудь женщины, и Соня после уроков как бешенная понеслась домой, чтобы остаться наедине со своим воображением.

Быстро переодевшись в халат, Соня легла на кушетку и закрыла глаза. Всё, что она мечтала увидеть, сегодня произошло. Много раз Соня рисовала в воображении эротические сцены, в том числе и со своим участием, но всё это было как- то схематично. А теперь она могла с полной силой отдаться своему бурному воображению, вооружённая знанием, как выглядит член мужчины, половой акт и семяизвержение (последнее Соня особенно хотела увидеть), пусть даже эти знания были мизерными. Остальное—дело воображения.

Мать чем-то занималась на кухне, и Соня была рада, что она не пристаёт со своим обедом. Мать не считала дочь толстушкой и пыталась кормить от души.

Соня чувствовала, что возбуждение не проходит и щель по-прежнему скользкая, а клитор стал просто огромным. В таких случаях Соня пыталась уединиться, насколько это было возможно, ложилась на бок и, стискивая ноги, терла ими друг об друга. Иногда она брала пенал или шариковую ручку и терла ими клитор, но это происходило, когда возбуждение заставало её за домашней заданием. Тогда Соня тихо подсовывала какой- нибудь из предметов под колготки, и, делая вид, что делает уроки, натирала клитор. Когда Соня чувствовала, что кончит, то закрывала рот, чтобы не крикнуть. Ноги сами сжимались и дёргались, а в животе, что-то раздувалось. Уши и щеки её после этого горели, и мать не раз спрашивала, не температура-ли у неё.

В первый раз она попробовала онанировать на даче на каникулах. Соня и раньше испытывала половое возбуждение, но дрочить попробовала только этим летом. Дополнительным импульсом к Сониному онанизму стал тот факт, что рядом с их дачей строился дом, и среди строителей работал один парень, лет двадцати, рослый и улыбчивый. Он любил поболтать с соседями и часто заговаривал с Соней. Конечно, общих тем у четырнадцатилетней девчонки, тихони и очкарика-толстушки и красивого взрослого парня было немного, но он умел найти тему, сказать комплимент, или просто пошутить. Незаметно Соня влюбилась в Володю (так его звали), и каждый день ждала его взгляда или слова, а когда он зашёл к ним за каким- то пустяком, то Соня почувствовала, что сердце её в присутствии Володи останавливается. Однажды вечером, когда все легли, Соня стала воображать себя лежащей рядом с Володей. Они были абсолютно голые, и он гладил её везде, а она трогала его член. Потом он лёг на неё. Незаметно Соня так возбудилась, что ноги сами собой стали тереться друг об друга, а руки сжимать уже немаленькие сиськи. В своём воображении она позволяла Володе тискать её и раздвигать ей ноги. Она увлеклась, и скрипучий диван, на котором она спала, выдавал её с головой, но мать не спала на террасе. Когда она кончила, то крикнула в подушку—настолько это было сильно и ярко. Этой ночью Соня ещё два раза всё позволяла Володе. Простыня под ней стала влажной.

И теперь, придя из школы с новыми знаниями, Соня лежала на кушетке и представляла себя рядом с Володей. Она легла поудобнее и, закрыв глаза, отдалась воображению.

------------------------------------------------------------------------------------------------------------ Вот раздаётся звонок в дверь, и она бежит открывать. На пороге стоит он и улыбается. Соня приглашает его в квартиру.

--Здравствуй, Сонечка.— Шепчет Володя ей на ушко, обнимая за попку.— Я так скучал! Матери нет дома? Давай быстрее, я уже не могу.

--Нет, она уехала. Проходив комнату. Я тоже соскучилась.

Они, обнявшись, проходят в Сонину комнату, он на ходу расстегивает её халат и снимает с неё трусы. Кровать уже расстелена, он быстро раздевается, и они забираются под одеяло.

Володя гладит грудь Сони, перебирает пальцами её соски, и она тихо стонет от наслаждения. Он берет её сосок в рот и начинает медленно водить по нему языком. Руки Володи гладят её живот и опускаются на её горячую писю.

--Ой, как у тебя там скользко!— Говорит он и быстро трёт клитор Сони. Она уже не в силах терпеть, и стискивает его член.

-Ой…. А..а..а-а-а!! Ложись на меня, пожалуйста!— стонет Соня, широко раскидывает в стороны ноги, и Володя ложится на неё. Соня обнимает его, чувствуя, как член упирается ей в лобок.

--Я боюсь, что наспускаю тебе туда, Сонечка!— сбивчиво говорит Володя, нетерпеливо засовывая член в узкую Сонину письку.-- У тебя там так тесно! Тебе не больно?

--Нет, милый, что ты! Не бойся, если спустишь, я не залечу!

Он начинает резко загонять в Соню свой твердый, как камень, член, и она, не сдерживаясь, громко стонет и взвизгивает, когда его головка толкает матку. Её груди мотаются и подпрыгивают от его толчков, и он ловит губами её соски. Её голова кружится, а щель как будто огнем пылает от его движений. Соня ощущает его член где то в животе. Пусть спускает!

--Я больше не могу терпеть, Сонечка! Можно, я кончу? Только ты мне подрочи, когда я вытащу, хорошо?

Володя резко вынимает член. Соня хватает его и неистово дрочит. Из его члена вырываются одна за другой густые белые струи и шлёпаются на Сонин живот. В пупочке скапливается белая лужица. Володя сдержанно стонет:

--А-а-а! Ещё немного! Быстрее!— Он дергает бёдрами, и последние капельки падают на Соню.

--Ой, как много! — Удивлённо говорит Соня, размазывая по сперму по груди и животу.

--Так мы с тобой неделю не виделись, вот и накопилось! Твоя мать всё время дома, нельзя же при ней!— Володя ложится рядом и обнимает Соню.— Я, пока к тебе шёл, чуть не обспускался! Если бы мы чаще трахались, то я мог бы дольше терпеть. Сама - же видишь: только начал -- и потекло. А дергала ты его классно! Так сильно сжимала, то чуть больно даже!

Соня прижалась к нему:

--А почему ты в меня не спустил? Я же разрешила!

--Ты же залетишь! Я и так рискую, когда делаю это с тобой. Тебе ведь пятнадцать, ты ещё ребёнок, и я могу сесть!

--Не бойся, у меня скоро дела начнутся, так что ты можешь.— Соня берёт его член в руку и проводит по блестящей головке пальцем.— Ой, он опять встал!

Она садится верхом на Володю и ловко засовывает член в себя.

--А давай ещё раз?

Теперь Соня всё воображала ярче: и руки на её груди были как мужские, и член был не просто пеналом, трущим щелку, а живым, как в журнале. И сперма была почти реальная, бьющая густой струёй, а не текущая, как струйка воды из крана, как он раньше думала.

Соня уже приближалась к оргазму. Её попка хаотично ходила ходуном, ноги резко распрямлялись и сжимались, а член в своём влагалище она ощущала настолько реально, насколько может ощутить это восьмиклассница, видевшая член только раз, и то на фото, а половой акт - тоже один раз, но делали это собачки на даче.

Вот уже Володя взял её за бедра и начал насаживать на свой орган, и её живот приятно ныл от его толчков. Ещё несколько секунд, и её влагалище наполнится его спермой.

--Соня, иди обедать!— раздался голос матери из кухни.

В дверь звонят. Володя прекратил движения и вытащил член, потом быстро надел трусы. Они кое-как оделись, но это пришла соседка к матери.

Соня чертыхнулась и пошла на кухню. Такой кайф мать обломала!

После обеда Соня опять попыталась сосредоточиться, но мать всё время её окликала, и представить себя лежащей в объятиях Володи с всунутым в себя его членом не получалось. Наконец мать ушла к соседке, и Соня опять улеглась на диван, предварительно сняв трусы, оставшись в одном халате. Но теперь она представила себя и Володю на даче.

Мать работает в огороде, и тут в комнату входит Володя.

--Можно к тебе, Соня? Я так скучаю!— Он обнимает Соню, которая встала ему навстречу.

--Я тоже, Володя! Только мать сейчас придёт, не надо!

Он не слушает её и просовывает руки Соне под платье. Она чувствует его твёрдый горячий член сквозь одежду. В груди приятно ноет, ноги подкашиваются. Володя резко снимает с неё трусы.

--Ты что, мать сейчас придет!— Она пытается одеть трусы, но он сажает Соню на диван и снимает её трусы совсем. Потом Володя быстро стягивает свои шорты и его огромный член сизой головкой упирается в Сонины сжатые колени.

--Раздвинь ножки, Сонечка, я уже не могу!— шепчет Володя, и она осторожно раздвигает ноги и ставит ступни на диван. Он со стоном начинает водить головкой ей по щелочке.

--Господи, как же хорошо!— Володя стонет и всё быстрее трёт Сонину писю.— А давай я поглубже?

--Соня, я пойду к соседке за рассадой.— Слышится голос матери с улицы. Соня на секунду замирает, а потом говорит Володе:

--Давай!

Она быстро снимает всю одежду, потому что мать быстро не вернётся от болтливой соседки, и ложится на диван. Володя торопливо раздвигает ей ноги. Сонина писька уже скользкая, и он быстро засовывает туда свой возбуждённый член. Диван под ними скрипит.

--Сонь, тебе приятно?— Спрашивает он, когда чувствует, что член упёрся девочке в матку.

У неё кружится голова, она торопливо кивает. В животе как будто кто-то толкается.

--Ой, пожалуйста, побыстрее! А-а-а! Я больше не могу! Ай, как хорошо! О-о-ой!— Стонет Соня.

--Я тоже не могу терпеть, куда спускать?

Вместо ответа она прижимает Володю за ягодицы, и он, загнав в Соню член по яйца, спускает. Она почувствовала толчки его органа. Спермы так много, что она вытекает на диван.

Соня с трудом возвращалась в реальность. Оргазм был такой сильный, что спину и ноги свело, а голова шла кругом. Это благодаря тому журналу она представила всё так ярко. Она даже не тёрла писю пеналом или шариковой ручкой,а просто сжимала ноги. И теперь она твердо решила на следующее лето проститься с целкой с помощью Володи. Но всё произошло гораздо раньше.

------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Скоро на их лестничной площадке появились новые соседи—мать и сын-парень восемнадцати лет, с еле заметными усиками, щуплый и сутулый, с такими-же очками, как и у Сони.

Их матери быстро подружились—обе разведёнки, и обе воспитывают детей одни. После нескольких походов в гости друг к другу с совместным чаепитием у соседей установись почти родственные отношения.

Соне нравился Женя - так звали её соседа. Он был такой-же робкий мямля, как и она. В нём не было и тени наглости, как в его ровесниках .

Он иногда приходил в гости к Соне — помогал готовить математику, физику. Но молодость берёт своё, и скоро Женя начал осторожно гладить Соню по спине, когда они сидели рядомна диване. Правда, мама Сони всё время была дома и дверь в Сонину комнату была всегда открыта, но это не мешало Жене иногда гладить Соню по спине и плечам. Соня поёживалась, тихо шептала «не надо», но не припятствовала Жене,чувствуя,как бегут по спине мурашки и щель чуть намокает.С оне хотелось, чтобы мать куда нибудь ушла, но мать, как нарочно, торчала дома.

Время шло, и молодая бурная сперма Жени диктовала новые условия игры. Сперма не разбирала, ботан парень или нет—ей надо было выплеснуться , и желательно хотя бы НА девушку.

Скоро Женя перешёл к более активным действиям. Он уже смело гладил Соню по волосам, и его руки часто опускались ниже её поясницы. Тогда Соня осторожно приподнималась с кушетки ,и Женя подсовывал ладонь под её попку. Ощущая её упругость и тепло, он тихо шевелил пальцами, в надежде ощутить Сонину щелку. Соня сидела , закрыв глаза, еле заметно елозя попкой по Жениной ладони. Хотя такие ласки были мимолётны, пока Сонина мать была на кухне или в гостинной, но они оба чувствовали дикое возбуждение. Обоим хотелось большего.

Однажды днём, когда они опять сидели рядом и Женя, просунув ладони под руки Сони, тискал её грудь, мать из кухни громко объявила, что пойдёт в магазин.



Они оба не ожидали такого подарка. Когда зверь за матерью захлопнулась, Женя обнял Соню.

--Запри дверь.— Тихо сказал он.

Они не стали раздеваться, просто Соня расстегнула халат, а Женя стянул с неё трусы. Они легли на кушетку, и он просто вытащил из тренерок член и, приставив его к Сониной щелочке, стал тыкать им, быстро и неумело. Нежные волосики на узкой щелке Сони приятно щекотали головку члена.

Это был секс двух ещё детей, не представлявших , что такое половые отношения, но их тела уже хотели этих самых половых отношений, и они думали, что так и должно быть.

Женя целовал колышущуюся грудь Сони, но член соскальзывал и проваливался к её попке или терся о живот, и это отвлекало. Наконец после нескольких минут неловких телодвижений Женя понял, что сейчас кончит.

--Сонь, я уже….

--Что?— тихо простонала Соня. Она впервые в жизни лежала под мужчиной и просто этим наслаждалась.

--Я сейчас … ну… спускаю уже….

--Ты что, с ума сошел?

Она резко села, но было поздно. Соня увидела, как из Жениного члена одна за другой бьют белые густые струи, прямо на кушетку. Женя стиснул член рукой и направил его на кушетку.

Как потом не старалась Соня, ей так и не удалось до конца отмыть огромное пятно на кушетке после того, как Женя в испуге размазал всё, что копил много дней.

После этого случая Соня долго не позволяя Жене гладить себя, но он не отступал, и, когда матери Сони в очередной раз не было дома, они, уже голые, легли на ту-же кушетку, и Женя с помощью Сони, почти без труда, сунул член ей во влагалище.

Он почувствовал невыносимо горячую тесноту, и было так приятно, что двигаться не хотелось, да и так сперма была уже на подходе. Он резко достал член и спустил Соне на животик. Соня почти не чувствовала боли, просто было как- то неловко, да и сперма обожгла живот.

Теперь даже в присутствии матери Соня позволяла Жене откровенные ласки, вплоть до того, что он залезал ей в трусы. Дверь они прикрывали, и это беспокоило маму, но она гнала мысли о сексе своей дочери с этим рохлей.

Обычно, когда мама выходила из квартиры по делам, Соня быстро снимала трусы, распахивала халат и ложилась на кушетку. Мама еще не успевала дойти до первого этажа( а жили они на третьем), как во влагалище её любимой доченьки уже торчал член Жени и вовсю там орудовал. А когда она доходила до магазина, то сперма уже орошала живот Сони.

Но такая возможность бывала не всегда. Они оба изнывали от желания, но мать постоянно ходила по квартире.

Однажды, когда Женя уже натер щелку Соне и вовсю помял её грудь, она не выдержала:

--Прикрой дверь.—Тихо принесла она.

Женя прикрыл дверь, прислушиваясь, как мать Сони моет посуду, и стянул тренерки до колен.

--Давай, только быстро!

Соня встала к письменному столу, нагнулась, а Женя задрал ей халат на спину, спустил трусы и быстро засунул член.

Они оба двигались быстро и неумело и совершенно потеряли осторожность.

Мать, закончив с посудой, решила пойти на балкон. Закрытая дверь в Сонину комнату её насторожила. Раньше они только прикрывали дверь, а теперь закрыли!

Как раз в то время Женя собрался кончать. Засунув поглубже последний раз он на мгновение замер.

И тут дверь в комнату резко распахнулась! Мать Сони замерла от неожиданности, ноги онемели, перед глазами всё поплыло. Её любимая дочурка стояла, нагнувшись над письменным столом, бесстыже выставив голую попу и раздвинув ноги, а в её детской ( как думала мама) писюльке, торчал член по самые яйца!

Всё это продолжалось долю секунды. Потом Женя резко выдернул член и попытался натянуть тренерки, но у спермы были свои планы, и Женя, как не старался унять эякуляцию, начал поливать спермой ковер, забрызгав красивый бежевый рисунок посредине.

Наконец ему удалось натянуть тренерки, и последние капли пролились уже в штаны. Соня тем временем быстро одела трусы и запахнула халат. Пользуясь замешательством, Женя выскочил из комнаты.

В этот день весь запас валидола был исчерпан, и Соне строго приказали больше не видеться с этим « развратником». Но это её не остановило. Впереди было лето, дача и Володя.