В то лето, когда мне исполнилось восемнадцать, я зачитывалась любовными романами, но продолжала оставаться абсолютно невинной девочкой. Ближе к осени родители отправили меня отдыхать в Геленджик. Я сняла номер в недорогом отеле и вела жизнь юной курортницы - загорала, купалась, красила ногти малиновым лаком, а вечера проводила на берегу, наблюдая за тем, как пунцовое солнце медленно опускается за горизонт.

Отель был расположен в живописной бухте, а слева на возвышенности белела арка, построенная в древнегреческом стиле, которая служила оформлением танцевальной площадки. Курортный сезон закончился с августом, и по вечерам площадка пустовала. Часто я поднималась и вцеплялась пальцами в прутья решетки между колоннами и долго – долго в темноте смотрела на огонек вспыхивающего в отдалении маяка, воображая свою дальнейшую жизнь.

В школьные годы я любила мальчика и ждала его возвращения из армии. Мы с Игорем расстались, и он не знал, что я его жду, но по - другому я не могла. И вот перед поездкой в Геленджик встретились – любовь во мне вспыхнула с новой силой. Впоследствии я поняла, что это подростковое чувство было самым сильным за всю историю моих отношений с сильным полом. Игорь берег меня, когда мы встречались, а спал с другими девушками (это я узнала от общих друзей). Я тосковала.

Была середина сентября, вечера стали прохладными. Накануне вечером приключился неприятный инцидент на берегу. Мужчина жил со мной в одном отеле и обедал в том же кафе, что и я. Начав разговор, он быстро перешел к предложению провести с ним ночь. Даже денег предложил, сказав, что на них я смогу шикарно пообедать. Меня это шокировало. Он, пользуясь тем, что на берегу немноголюдно, придвигался все ближе, а, узнав, что у меня еще никого не было, пообещал меня «порвать». Я быстро ушла, днем море и солнце сгладили неприятные воспоминания, а к вечеру я, кутаясь в шаль и соблюдая уже заведенный ритуал, вернулась на свое привычное место между колоннами. Закрыла глаза, слушая шум прибоя внизу, у скал… И вдруг почувствовала, что на площадке я не одна. Хотела обернуться, но сильная рука зажала мне рот, а другая обвилась вокруг талии.

Он тихо сказал мне хриплым знакомым голосом, что, если я буду сопротивляться, обрыв рядом, и последствия я должна понимать. Он повел меня в лесок над обрывом, который начинался сразу за аркой. Шли мы минут пять по тропинке у края скалы. Вышли на просеку. Там стоял автомобиль, а рядом - четверо друзей этого мужчины, в компании которых он был на берегу накануне. Мне завязали рот. Вспоминая, я каждый раз думаю о том, что, может быть, мне удалось бы упросить их отпустить меня, рассказав о том, что люблю и жду. С меня сорвали одежду. Я пыталась вырываться, но только заработала царапины. Я тщательно следила за своей внешностью и на лобке сама создавала прическу в виде треугольника, расположенного острым углом вверх.

Исходя из этого, они решили, что я не девственна. Меня грубо положили животом на капот машины и самый толстый и самый мерзкий из этих мужиков… За минуту до этого они устроили соревнование – первым насиловать будет тот, у кого толще орудие насилия. Он вошел в меня резко, одним рывком, но не до конца, потому что влагалище было узким, неразработанным. Он с силой вжимался, пока не вошел до предела. Я с детства ощущала в себе склонность к мазохизму (точнее, поняла это, став взрослой) – в трехлетнем возрасте цепляла на половые губы запонки от папиных рубашек, которые впивались в лепестки детской плоти, а я терпела и повторяла это вновь и вновь.

Сейчас мне было намного больнее, но кричать я не могла. Лишив меня девственности, этот свинообразный насильник, ставший моим первым любовником, просунул пальцы мне под живот, раздвинул половые губы, надавил на клитор и стал глубокими и сильными толчками продолжать разрывать преддверие моего влагалища. Внутри болело. Насильник тискал мою грудь, наклонялся к шее, кусал меня, слюнявя… Наконец он кончил и отвалился.

Меня перевернули на спину и широко развели ноги. Они держали меня за плечи и за руки по обе стороны, пока следующий, тот самый, который предлагал оплатить мой обед, кусал мою грудь и запихивал в меня свой толстый член. Мои ляжки были в крови, но подонков это только раззадоривало. Они опустили меня на траву. Один из жеребцов распластал меня – сил отбиваться уже не было - вошел и начал трахать. Затем перекатился на спину, я оказалась сверху. Он, сжимая руками мои бедра, вдавливал себя в меня и я чувствовала, что преддверие влагалища разрывается еще сильнее.

Что – то со мной произошло в тот момент - видимо сработала психологическая защита - и я потянулась к нему, чтобы… поцеловать. Но снова ощутила разрывающую боль внутри - намного сильнее предыдущей. Я резко обернулась – четвертый насильник вошел в мое влагалище сзади. Меня имели двое мужиков! Делали они это энергично, насаживая до предела. Постепенно боль стала стихать. Я вспомнила о том, как ехала в трамвае летом у себя в городе, а сзади о мои бедра терся взрослый нетрезвый мужчина, и я думала о том, не наплевать ли на установки и условности, отдавшись незнакомцу. Раздвинуть ноги, ощутить внутри себя огромный член, боль от его проникновения…

Воспоминания прервал пятый из насильников, схватив руками мою голову и засовывая в мой рот свой длинный подрагивающий член. Сопротивляться не было сил. Он упирался мне в горло, мое влагалище растягивали двое насильников... «Я же сказал, что ты не целка, а б..дь, - сказал мой главный преследователь, когда меня наконец оставили в покое, - Сыта теперь? Ты такая дырявая, что ни один парень не поверит твоим сказкам о том, что он первый.» Заржав, они оделись, сели в машину и уехали, пригрозив, что, если пойду в милицию, распространят видеозапись произошедшего.

Я не видела камеры, но страх позора был так велик, что я сама предпочла бы молчать. Подобрала свою одежду и голая, не одеваясь, спустилась к морю. Отплыла от берега, стала в воде и начала смывать с себя соленой водой пот и сперму этих подонков. Когда вернулась к себе в номер, слез не было. Было ощущение внутреннего опустошения, но оно вскоре прошло. Считается, что женщины после изнасилования нескоро приходят в себя и сторонятся мужчин. Но я, спустя несколько дней, познакомилась с красивым молодым человеком, который заполнил собой мои дни и особенно ночи.

Мое женское естество постоянно было возбуждено, поскольку каждые несколько часов его целовали, теребили, расширяли. Он ставил меня раком на пол перед кроватью, ставил раком в ванной, клал на стол и тоже раком. Он целовал пальцы моих ног, посасывал их, придушивал меня, чувствуя приближение оргазма. Он ложился на меня сверху, глядя в мои глаза, и так, не отрывая взгляда, мы занимались любовью. Я глотала его сперму, я его почти любила.

Спустя пару лет я переспала со своей школьной любовью. Потом мы стали дружить, а затем перестали общаться. Возможно, нереализованность физической стороны любви сказалась на силе платонического чувства. Сейчас я снова люблю – так сильно во второй раз в жизни. У нас пока ничего не было…