Всю дорогу на подъезде к «Пулковской» Настю буквально раздирали сомнения: «Главное не напрягаться. Никто никому ничем не обязан. Легкое романтическое приключение — и все, волноваться тут абсолютно незачем. Ну, можно же немного пошалить! Поиграю капельку и все. Почему бы не попробовать разок? — подбадривала она себя, чувствуя волнение. И все-таки азарт то и дело сменялся робостью и сомнениями, и Настя буквально себя уговаривала: — Ну, что ты прямо как девочка волнуешься! В первый раз, что ли? Все будет нормально. Ты отлично сегодня выглядишь, свидание пройдет на высшем уровне. Сама себя не узнаю, совсем сноровку с годами потеряла. И потом этот Ян — такой симпатичный. Ведь мы же друг другу понравились. Я сразу почувствовала это. Все ясно стало нам обоим. Почему бы теперь не встретиться? Тем более что договорились уже».

Они познакомились абсолютно случайно, когда Настя возвращалась домой из командировки во Франкфурт. Она летела дневным рейсом Люфтганзы, и как-то так получилось, что между ней и парнем-стюардом возникло неожиданное влечение, точнее даже и не влечение, а просто взаимная симпатия. Бывает такое: просто смотришь на человека и почему-то невольно улыбаешься. Сначала он помог ей затолкать сумку на забитую вещами багажную полку, потом, чуть позже, увидев, как она зябко поеживается, принес плед. Когда в обед Насте не хватило курицы, он специально где-то умудрился раздобыть ей экстра-порцию. Шуточки – прибауточки по ходу, веселые гримасы и подмигивания ненароком, ну и в результате она как-то саму собой оставила ему свою визитку, даже уже и не помнила, по какому это случилось поводу.

Настин бойфренд Сергей в аэропорту ее не встретил, она даже немного опешила, поняв, что это так. Знал ведь, когда и каким рейсом она прилетает, и не встретил, а в ответ на недоуменно-обиженный звонок просто холодно сослался на дела. Похоже, это было последней точкой, и Настино терпение лопнуло, права была подруга Катя, что ей надо перестать дорожить их связью. Если он стал позволять себе уже такое, то настало время пересматривать отношения. Это уже, пожалуй, не мелочь, и Настя решила, что с нее хватит, еще пожалеет, дружок, и не раз.

А через неделю позвонил Ян. Сказал, что на следующие выходные, а точнее вечер и ночь с субботы на воскресенье он будет пролетом в Питере и хотел бы встретиться с ней. Звонок оказался прямо в точку. Они как раз сидели с Катериной в Гинзе и обсуждали давшую явный сбой Настину личную жизнь. Сначала, даже немного опешив от неожиданности, Настя вдруг поняла, что неожиданность эта ей между тем приятна, и она почему-то рада этому звонку. Но так сразу согласиться на внезапное предложение о свидании она была не готова, ответила, что подумает и посмотрит как у нее со временем на выходные. И вот тут у Катьки возникла эта сумасшедшая идея с эротической игрой. В ответ на Настины сомнения и рассуждения о том, стоит ли устраивать себе такое свидание, Катерина решительно заявила, что настало время действовать. Порочный круг в Настиных отношениях с явно обнаглевшим Сергеем мог разорвать только другой роман. В этом подруга была уверена однозначно. Ну, уж если не роман, то по крайне мере явно выраженный флирт, и откладывать его было нельзя ни в коем случае, иначе могло стать еще хуже. Ну а поскольку Ян «пролетал» над Питером с длительными посадками не часто, то тянуть резину и откладывать возможности явно не было.

— И как мне тогда поступать? – Растерянно задумалась Настя.

— Ну и вопросы у тебя! - Рассмеялась Катя. – Хочешь, мне отдай, если не жалко. Мальчик же говоришь симпатичный.

— Ну тебя нафиг! Не хочу, конечно.

— Вот и я об этом! Даже не сомневайся. Устрой себе романтическое приключение и все дела. Сама же говоришь, что две недели уже без секса. На голодном пайке тебя Сержик твой держит. Издевается можно сказать, стервец. Так и заболеть можно, в конце-то концов.

— Ну и как ты себе это видишь? Домой его привезти и предложить сексом заняться? Слабо себе такое представляю. Кокетничать – сколько угодно, но секс предлагать самой!? Как-то привыкла, что это - привилегия мужчины.

— А что, по-твоему, когда ты кокетничаешь, это не предложение заняться сексом? Давай называть вещи своими именами. На самом деле, если не валять дурака, то секс мужчине всегда предлагает женщина. Она изначально инициатор. Так это и правильно, тем более в наше время. Ты уверена в себе, независима, сексуальна. Встретила мужчину, который тебя влечет. Почему же не можешь предложить ему секс, если чувствуешь, что тоже понравилась!? Предпочитаешь ждать, когда он это сделает? А если не решится или не сможет по какой-то причине? Зачем отдавать свои удовольствия на волю случая? Нет никакого смысла! Вообще никакого! Абсолютно правильно поступишь, если выступишь инициатором. Вот увидишь, все будет, как хочешь.

— Ты так действительно думаешь? – Задумчиво посмотрела Настя на подругу.

— Конечно! Все эти твои сомнения - полный бред. За ними стоят абсолютно надуманные вещи. Надуманные и никому не нужные. Все эти левые табу, запреты, комплексы. Ну кто сказал, что если ты хочешь мужчину, то должна отказывать себе в желаниях? А тем более, что и ты ему нравишься. Так и будете ходить вокруг да около? Зачем, спрашивается? Скажи, зачем?

— Но ведь самой ему предлагать как-то неприлично.

— Неприлично!? – рассмеялась Катя. – А кто это сказал? Слово-то какое дебильное – неприлично. Неприлично по отношению к кому? Что за чушь!? Своим желаниям отказывать прилично, а удовольствие получать неприлично? Это пережитки дурного воспитания, и их надо срочно изживать.

— Легко сказать – изживать! Не так-то это просто.

— Согласна. Не просто. Психологические зажимы – сорняк живучий. Прижился в голове и сидит в ней, намертво уцепившись. Просто так не вырвешь. Тут особый метод нужен. И метод этот – игра. Самая лучшая методика обмануть сознание – играть с ним. Подсознательно ты не решаешься предложить секс мужчине. Отлично, тогда скажи себе, что просто хочешь поиграть. Вроде уже лучше. Когда ты предлагаешь ему поиграть, ничего неприличного не происходит. Неприличного с позиций подсознания. Просто устрой игру и все. Помнишь, я о «Фантах» как то упоминала? Думаю, как раз то, что тебе нужно.

— Да было как-то вскользь. А в чем суть-то? Что за игра? Расскажи подробней. – Настя с интересом посмотрела на подругу.

— Как бы тебе в двух словах-то это объяснить? - Задумалась Катя. – Что-то типа технологии сексуальных коммуникаций, love connection, если хочешь. В ней все предельно просто, как и в жизни, впрочем. Тонкие, изящные схемы не работают, а простые и примитивные стреляют так, удивишься. Это, по сути, - методика. Помогает расковаться. Расковаться и провоцировать. Расковаться самому, расслаблять и провоцировать партнера. Ведь секс это в первую очередь психология. С физиологией все в сто раз проще. Слушай, да что я тебе тут буду все расписывать? Начнешь играть, разберешься. Классная игра для взрослых. Самое верное дело. Ничего не потеряешь, ничем не рискуешь. Как пойдет игра, так и пойдет. Или просто поприкалываетесь и все, или устроите все по полной. Игра есть игра, главное не напрягаться, а относиться ко всему с юмором.

Настя краем уха слышала раньше о «Фантах», но о том, что у них есть версия, идеально подходящая для такого случая, не подразумевала. А уж кому-кому, но Катьке можно было в этих делах довериться, с ее-то опытом заведения романов. «Была не была» — Решилась она, наконец. – «Ну а почему бы и нет, в конце – концов. Не сидеть же на самом деле, горюя у окошка, и ждать, когда бофренд снизойти изволит». – И она, приехав домой после встречи с подругой, заказала через интернет эту эротическую Игру. На следующий день Ян вновь позвонил ей, и они договорились о встрече. Их экипаж оставляли на ночевку в «Пулковской», и Настя обещала вечером заехать за ним в гостиницу. Про игру для взрослых она ему, саму собой, ничего говорить не стала, кто его знает, как еще свидание сложится.

Она уже поворачивала с Московского проспекта на площадь Победы, как вдруг зазвонил телефон.

— Привет! Чем занимаешься? — Это был Сергей.

Настя еле успела затормозить перед замедлившей ход машиной, ехавшей впереди.

— Еду в машине,— выдохнула она.

— А что такой голос? Все нормально?

— Нормально! — справилась Настя с волнением и включила правый поворотник.

— Дома когда будешь?

— Буду не скоро, а что?

— Да в гости к тебе хотел сегодня заехать. Ты как? Что у тебя за дела, не отложишь?

Повернув направо, Настя притормозила, сбавив ход и медленно подъезжая к гостинице. «Вот это сюрприз! Выбрался в самый удачный момент. Впервые за четыре года решила гульнуть и — на тебе! Прямо как почувствовал что-то.— Мысли судорожно засуетились в голове.— Вот так — здрасьте, и все тут! А я дурой буду выглядеть полной перед Яном. Что ему теперь скажу? „Следующий раз увидимся, извини, сегодня не вышло“? Так сама же полчаса назад позвонила, что еду. Полная фигня получается! И будет ли этот следующий раз?» — Уличный портье показывал ей, куда припарковать машину, но она махнула ему, что заехала на минуту, а у самой бешено продолжало крутиться в голове: «А надо ли все сейчас ломать? С Сергеем можно увидеться хоть завтра. Видно, у него поменялись планы, а я теперь на уши должна вставать. Ян уже ждет меня, наверное, а я вот так сейчас развернусь и уеду. Уеду, и что?! Через час-полтора Сергей опять сорвется к жене, а я, как дура, снова останусь одна. То убегает посреди свидания, то мне все пытается обломить. Ну уж нет, поздно теперь!»

Настя почувствовала, что решение назревает само, а ее растерянность естественным образом преобразовалась в уверенность.

— Ну, что задумалась? Так увидимся сегодня?

— Нет, не смогу! Я занята сегодня вечером.

— А что там у тебя такое неотложное?

— Другие планы на вечер. Встреча одна важная.

— По делам — или что?

— Потом расскажу, сейчас мне неудобно говорить. А что ты вдруг так внезапно позвонил? Ни с того ни с сего в гости собрался. То убегаешь, сорвавшись, то вдруг как снег на голову,— перевела на него стрелки Настя.

— Освободился сегодня раньше времени. Дай, думаю, девушку навещу свою. А она, оказывается, не может.

— Сегодня никак. Давай завтра или в любой другой день.

— Точно никак?

— Точно! — окончательно решила для себя Настя.— Извини, сегодня не получится.

— Жалко, а я уже настроился. Ну ладно, позвоню потом. Не можешь — не буду тебя доставать.

— Хорошо, звони. Буду ждать.— Настя отключила телефон и открыла дверцу машины. Она вздохнула и вдруг неожиданно почувствовала какую-то легкость. Возникло ощущение, будто что-то свалилось, упало с ее плеч и перестало давить. Пропали сомнения насчет правильности сегодняшней затеи с Яном, мысли о том, что это, может быть, неудобно или неловко, а былая робость, одолевавшая ее буквально десять минут назад, бесследно растворилась. Она знала, чего ей хочется сегодня,— ей очень хочется поиграть.

«В следующий раз, Сержик, ладно?» — улыбнулась Настя про себя и вошла в холл гостиницы.

Ян уже ждал ее внизу.

— Привет!

— Привет! Рад видеть тебя.

— И я рада.— Настя почувствовала, что действительно очень рада этой встрече, что сегодняшняя затея становится ей все интересней и интересней. Словно что-то подтолкнуло ее к Яну, и Настя непроизвольно протянула ему навстречу руки. Он взял ее ладонь и, не отрывая взгляда от Настиных глаз, коснулся губами запястья. Это волнующе теплое прикосновение мгновенно смыло последние остатки ее сомнений и неуверенности.

— Это тебе.— Он протянул ей букет темно-бордовых роз. Цветы были очень необычными и источали очень тонкий нежно-дурманящий аромат.

— Спасибо! Где ты их успел взять?! Я таких роз еще не видела.

— Привез из Мюнхена. Это особый сорт, я их специально для тебя заказал.

— Изумительные цветы, спасибо, Ян! — Настя поцеловала его в щеку.— Ты голодный?

— Немножко. Честно говоря, не успел еще поужинать.

— Тогда поехали, я покормлю тебя! Что бы ты хотел?

— Не знаю, может быть, заедем в какой-нибудь специальный пивной ресторанчик. Я ни разу не пробовал вашего пива. Есть что-нибудь этакое? Или ты предпочитаешь более чопорное?

— Есть, конечно! Поужинаем в «Тинькове». Он как раз пивной, и в центре. К тому же нам по дороге.— Их взаимная симпатия с каждой минутой становилась все более очевидной, и Настя уже почти не сомневалась, что потом они поедут к ней домой.

По дороге они весело болтали о всякой ерунде, шутили, смеялись, прикалывались, обоим было очень весело. С каждой проведенной вместе минутой Настя чувствовала себя раскованней и спокойней, возникало ощущение, что они становились все ближе и естественней, открываясь навстречу друг другу.

И все-таки она немного выпила в ресторане для храбрости — так, пару бокальчиков вина, ведь до ее дома езды было минут десять или около того, риск нарваться на гаишников — минимальный.

Официант принес счет.

— Спасибо, было очень вкусно.— Ян посмотрел Насте в глаза и улыбнулся.

Его теплый взгляд и мягкая улыбка словно подтолкнули Настю. Она поняла, что ее просто влечет к этому мужчине, и сомневаться в этом бессмысленно.

— Ян, я хочу предложить тебе поиграть в одну игру.— Вид у нее при этом был явно озорной.

— Что за игра? Компьютерная?

— Нет! — рассмеялась Настя. На нее вдруг накатил азарт. Такой, словно она охотница, амазонка, выследившая долгожданную добычу и незаметно заманившая ее в свою ловушку. Что-то похожее на легкое возбуждение вперемешку с предвкушением предстоящего приключения. Добыча уже почти ее: расслабилась, доверилась, потеряла бдительность — осталось только сделать последний ловкий ход, и она окончательно запутается в коварно расставленных сетях. Все это безумно увлекало.

— Она для нескольких человек? Мы куда-то поедем? В клуб? — Ян подписал чек, убрал в бумажник кредитку и теперь с интересом смотрел на Настю.

Настя вдруг почувствовала, что руки у нее буквально зачесались, как будто она действительно сейчас набрасывает на свою дичь охотничью сеть. Еще минута — и та попалась.

— Нет! — еще задорней рассмеялась она.— Это игра для двоих. Мы поедем сейчас ко мне, и все узнаешь. Она на исполнение желаний. Поехали играть! — Вставая из-за стола, она почувствовала, что азарт отозвался легким волнующим ознобом, приятно пробежавшим вдоль позвоночника. Голова уже немного кружилась от такого сумасшедшего коктейля: глаза Яна, вино, смена чувств и эмоций... Похоже, она немного опьянела от всего этого.

Невозможно было не прочувствовать ее состояния. Это и влекло, и дразнило. У Яна тоже заблестели глаза.

— Конечно, поехали! — Силки сработали — хлоп, и молодой волк попался в хитроумно расставленную сеть. Ну что же, значит, так оно и надо!

— Вот смотри, здесь все просто! Это эротическая игра. Называется «Фанты-Перчик». Тут есть разные задания. Хочешь попробовать? — Настя вновь почувствовала приятный озноб. Ее все больше влекло к Яну. Они сидели рядом на диване, а на журнальном столике была разложена игра.

— Конечно, хочу! — Состояние Настиного азарта постепенно передалось и Яну.

— Правила очень простые. Выполняются задания — фанты, а роли распределяет жеребьевка. Ее мы проводим каждый раз. Кому достанется эта фишка, тот — фантующий. Он наугад вытягивает из колоды фант. Видишь, это карточка, на которой написано задание. Фантующий его зачитывает. После этого задание выполняется.

— Но тут же целых четыре колоды с этими фантами! — Ян с интересом рассматривал игру.

— Правильно, но смотри, у них разные цвета: белый, желтый, розовый и красный. Чем темнее цвет, тем жестче задание. Ну, в смысле, более эротичное. Начинаем, само собой, с белых, а там посмотрим. Иногда в колоде могут оказаться фанты разного цвета. Ее нужно держать рубашкой вверх, чтобы не было видно, что вытаскиваешь. Рубашки у всех фантов одинаковые. К игре еще прилагаются перышко, повязка на глаза, каталог поз и прочие вещи. Все это может понадобиться. Ну что, начинаем?!

Настя отхлебнула вино из бокала, чувствуя, что уже начинает потихоньку возбуждаться: «Черт, от одной только мысли начинает трясти, дальше-то что будет? Уже игра нравится. Вот Катька насоветовала!»

— Ты так меня спрашиваешь, будто думаешь, что я сомневаюсь. Да я с тобой в любую игру готов играть! — Взяв фишку, Ян спрятал руки за спиной.— Тащи! Угадай, в какой она руке! Разыграем, кто из нас первый фантующий.— Он вытянул вперед сжатые кулаки. Настя шлепнула по левому из них. Когда же Ян раскрыл ладони, фишка оказалась на правой. Взяв колоду с белыми фантами, он тщательно перемешал ее и со словами: «Посмотрим, кому из нас повезет»,— вытащил наугад карточку.

— Все тексты на русском. Давай я буду переводить.

— Только, чур, по-честному! Не жульничать, а то я в следующий раз переводчика позову.

— Тогда это будет уже не парная игра. Есть, правда, и такие «Фанты», но это не сейчас! — рассмеялась Настя, забирая у Яна фант.— Итак, фант номер тридцать два. Читаю задание!

Секс и свобода, раскрепощенность и комплексы, условности и вседозволенность. Не особо увлекаясь, но и не сдерживаясь, фантующий пять минут философствует на эту актуальную сейчас тему.

— Ой, Янчик, так прямо хочется услышать, что ты по этому поводу думаешь! У тебя целых пять минут на это.— Ей явно хотелось пошалить.

— Нет вопросов.— Ян отпил вина, собираясь с мыслями.— Секс и свобода, говоришь? Хорошая тема! Тогда слушай, что я по этому поводу думаю, коли уж у нас такая игра.— Откашлявшись, он, глядя Насте в глаза, начал свою речь:

— Уж если мы вдвоем с моей русской подружкой уселись рядом на диванчике, то, конечно, не может быть никаких комплексов. Когда ты начинаешь играть с девушкой в эти чудесные «Фанты», нужно забыть обо всех условностях. Самое правильное — позволить друг другу делать все, что захочется. Ведь комплексы для тех, кто не умеет наслаждаться жизнью. Раскрепощенность — главное условие творчества, а в нем — самое большое удовольствие. Жизнь интересна приключениями. Нужно почаще устраивать себе их. «Фанты» — всегда приключение. Это когда ты забываешь обо всем, кроме игры и девушки, которая с тобой. Отсутствие всяких условностей — лучшее, что может быть в жизни. Ты просто смотришь в глаза подружки, видишь в них азарт, и сразу хочется выполнять все ее задания.

— Все, все, все?!

— Все без исключения! Что бы она ни затеяла. Таковы правила игры, и никому не позволено их нарушать. А если ты вдруг надумаешь отказаться хоть от одного задания, тебя могут тут же выставить на мороз. Настоящий игрок должен быть готов ко всему. Иначе ему вообще нечего здесь делать. Свобода — это, в первую очередь, независимость от предрассудков, а главная задача игры — получить как можно больше удовольствия! Получить его самому и подарить наслаждение партнеру. Все остальное не имеет никакого значения. Игра, ты и твой партнер — больше ничего! Вот! — выдохнул он.— Как мой экспромт? Правильно я понял эту игру?

— Господи! Как ты хорошо сказал! Сразу хочется продолжать дальше.

— Тогда разыгрываем следующий фант! Тащи фишку.— Ян вновь вытянул вперед руки, сжатые в кулаки. Настя хлопнула по правой.— Опять не угадала.

Вытянув новый фант, Ян протянул его Насте:

— Держи, зачитывай задание, это номер двадцать.

Раскрасневшаяся Настя нетерпеливо схватила карточку.

Взяв небольшой кубик льда в рот, мужчина передает его девушке в рот. Через мгновение она так же возвращает его назад. И так раз за разом, пока кубик не растает окончательно. Тот, у кого он исчез во рту, становится проигравшим и снимает с себя одну часть одежды. Но только вы оба обязаны поступать честно!

— Ух, ты! Какое непростое задание! У тебя есть дома лед? Даже не знаю, как удастся справиться с этим фантом.

— А вот сейчас и посмотрим, какой из тебя игрок! — Настя, смеясь, достала из холодильника лед.

Кубик все уменьшался в размерах. Прикосновение теплых губ Яна по сравнению с холодом льда было удивительно контрастным. Положив друг другу руки на талию, они пихали языками туда-сюда льдинку, стараясь не подавиться от смеха и возбуждаясь от этой игры, все больше захватывающей их обоих.

— Ай! — Настя не успела протолк нуть в рот Яна последний стремительно тающий кусочек, и тот превратился в холодную капельку у нее на нёбе.

— Yes! Я выиграл! Мне повезло. Какая хорошая игра! Даже не предполагал, что мне так понравится! — по-детски радовался Ян.— Что там у нас делает проигравший?! Снимает одну часть одежды. Ну что, давай, не стесняйся, это же просто игра,— с довольным видом подбадривал ее Ян.— Выпей еще глоток вина для смелости, расслабься — и вперед!

— Игорный долг священен! Как хорошо, что я прямо с работы и сверху блузки у меня есть пиджачок.— Настя со смехом сняла его, постаравшись сделать это как можно изящней.

— Боже, насколько красиво ты это делаешь! — игриво облизнулся Ян (возникло ощущение, что голос у него стал чуть хриплым).— Как мы удачно начали! — тасовал он колоду.— Мне должно повезти. Я везучий в играх!

Они вновь разыграли фишку, и теперь фантующей оказалась Настя.

— Зачитываю следующий фант,— вытащила она новую карточку.— Это номер двадцать три. Что там у нас? Ага, опять ты рассказчик. Как я люблю слушать умных мужчин! Итак...

Любите хороший и чувственный стриптиз? Забыв о приличиях, мужчина представляет, что девушка — стриптизерша. Откровенничая, он фантазирует, в какой одежде мечтал бы увидеть танцующую для него партнершу. Красочно и образно описывает, как сексуально выглядит при этом ее извивающееся в танце полуобнаженное тело. Затем рассказывает, как, играя и дразня, она снимает одну часть одежды, потом вторую и, наконец, остается в последней, явно совращая зрителей своим действом.

Если эта история достойна награды, девушка нежно целует своего кавалера и он выбирает любой следующий фант.

— Признавайся, Ян, любишь стриптиз?

— Обожаю. А ты могла бы быть стриптизершей? Честно скажи, если бы тебя никто не знал, могла бы поработать в стрип-баре?

— Хочешь нанять в свой бар?

— Конечно! Такая девушка! Все клиенты будут мои. Представь, что ты приехала отдыхать в далекую страну и у тебя все украли. Надо лететь домой. А ни билетов, ни денег нет. Ты на острове, но надо найти решение. Тебя здесь никто не знает — ни друзей, ни знакомых. Ты приходишь ко мне в бар и просишь взаймы. Я предлагаю отработать стриптизом. У тебя нет выхода. Согласишься?

— В бар, к такому мужчине?! — подхватила игру Настя.— Боже, как мне повезло! Тем более что никто меня не знает, а я так хороша собой, у меня идеальная фигура... Почему бы и нет? Ну что же, расскажи тогда, что я делаю, коли попалась, бедная, в твой капкан. Подловил порядочную девушку в безвыходной ситуации.

— Грех было не воспользоваться такой возможностью! — Ян мечтательно закатил глаза, потом окинул оценивающим взглядом ее фигуру и, подчеркнуто аппетитно облизнувшись, начал свой рассказ:

— В зале темно, освещена только сцена. Ты никого не видишь и полностью поглощена своими ощущениями. Знаешь, что мужчины любуются тобой, пожирают твое тело глазами, глотают слюни, возбуждаются и дрожат от желания. Их лиц не видно, перед тобой только дымка вокруг сцены, размытый круг подиума, холодный блеск стального пилона и музыка, гипнотизирующая тебя. Двигаясь под музыку, ты знаешь, что красива и грациозна, что тебе принадлежит весь зал и что ты полностью владеешь его тайными мечтами.

Не спеша и грациозно ты выходишь на сцену, упиваясь ощущением своей собственной красоты, красоты и власти над залом. На тебе изумительное черное белье: откровенный бюстгальтер, чулочки на поясе и трусики поверх него. На ногах надеты туфли на высоких тонких каблучках, на руках — длинные до локтей перчатки, а на голове — изящная шляпка с тонкой вуалью. В этом — тайна и загадка, ведь ты не хочешь, чтобы кто-нибудь видел твое лицо. Это белье вызывающе подчеркивает все безупречное совершенство твоей фигуры, словно оправа, обрамляя его бесценный бриллиант.

Будто загипнотизированная своей красотой, отражающейся в расположенных вокруг зеркалах, ты начинаешь медленно танцевать в такт полумистической музыке, льющейся откуда-то с потолка. Твое тело изгибается и раскачивается, извиваясь и дрожа от пробегающих вдоль него волн страсти. Словно откликаясь на невидимые флюиды, наполняющие зал, желание постепенно разгорается в тебе, растекаясь сладким теплом под кожей. Легким взмахом руки ты небрежно сбрасываешь бюстгальтер, открывая жадным взорам свою обнаженную грудь, ощущая и видя, как десятки глаз с вожделением впились в ее плоть. Не отрываясь ни на минуту от этого зрелища, они словно лижут, мнут и ласкают ее аппетитные округлые формы, и ты почти физически ощущаешь это. Упругие полушария чуть покачиваются и вздрагивают в такт твоим ритмичным движениям, дразня всех своим вызывающим совершенством.

Ты сама возбуждаешься от этих ощущений, чувствуя, как высоко поднимается от дыхания твоя грудь, как наливаются пульсирующей кровью темно-коричневые бугорки сосочков. Танцуя, продолжаешь наслаждаться тем, что все вокруг безумно хотят и желают тебя, все до одного захлебываются нетерпеливой похотью. Они видят твое возбуждение, оно так откровенно, что его просто невозможно не заметить, и от этого в зале воцаряется мертвая тишина. Не в силах справиться с охватившим тебя желанием, ты хочешь открыться этим жадным взглядам полностью и, наслаждаясь бесстыдством, медленно снимаешь с себя трусики. Они уже немного намокли между ног от влаги желания, и, чувствуя этот дурманящий запах, ты сама начинаешь пьянеть от него.

Налитые полусферы твоих сочных ягодиц грациозно красуются, покачиваясь среди черной оправы пояска и чулочков, словно подчеркивающей их вызывающе привлекательную белизну. Они соблазнительно подрагивают в такт твоим переступаниям и движениям, словно заигрывая друг с другом и не обращая внимания больше ни на кого. Будто в трансе продолжая танцевать, ты покачиваешь и вращаешь бедрами, а совращающая стрелочка темной причесочки, пробегающая посередине холмика твоего лобка, словно указывает обезумевшим от вожделения зрителям дорогу в недоступный для них рай.

И так ты танцуешь на своих тоненьких каблучках, одетая в шляпку, перчатки, поясок и чулочки, все больше возбуждаясь сама и продолжая сводить с ума окончательно притихший от восторга зал. В этой одежде ты просто совершенна, и ничто не может сравниться с такой красотой. Сквозь полупрозрачную дымку вуали ты видишь, как капельки пота проступают на лицах зрителей, как пожирающе жадно начинают блестеть их глаза, как они судорожно облизывают свои пересохшие губы, и это еще сильнее заводит тебя.

Грациозными взмахами руки ты продолжаешь открывать свое тело дальше, бесстыдно обнажая его на потребу всеобщей похоти, выставляя напоказ до конца. Чулочки, поясок и перчатки уже сброшены, и вот уже на тебе осталась одна лишь черная шляпка с вуалью, сквозь которую загадочной тайной поблескивают твои глаза. Свет софитов отражается и играет тенями на твоем до конца обнаженном теле, а оно продолжает извиваться, дрожать и совращать в этом своем мистическом танце тайной жрицы любви. Зал стонет, восторгается и умирает от желания.

Голос Яна словно загипнотизировал Настю, и она просто физически ощущала, как наполняется сладким теплом ее грудь, а возбуждение становится все более явным. Когда, закончив рассказ, он замолчал, Настя почувствовала, что с трудом восстанавливает свое затаившееся дыхание.

— Вау! — выдохнула она.— Я как будто на самом деле танцевала на этой сцене. Ты просто молодец! Даже возбудилась слегка. Надо выпить немного вина. Пересохло все в горле. Ты заслужил поцелуй,— потянулась Настя к его губам. Словно озорно пошалив, теплый язык совсем на мгновение нырнул в ее рот, быстро и без спроса заглянув внутрь. В голове мелькнула короткая вспышка, а сладкий комок на мгновение перехватил Настино дыхание. Похоже, игра начинала принимать все более интересный оборот.

«Так мы, похоже, и до середины игры не дойдем»,— мелькнуло у Насти в закружившейся голове.

Ян медленно и словно нехотя отстранился. Вид у него был уже слегка очумелый. Настя невольно рассмеялась. Приятно чувствовать влияние своих неотразимых чар.

— Слушай, я и сам не ожидал, что меня так увлечет собственный рассказ. Ничего, что так нескромно описал тебя? — Голос Яна стал еще более хриплым.

— Выпей немного вина,— улыбнулась Настя.— Мне очень понравилось. Так и захотелось к тебе в бар. На каком он там у тебя острове?

— А что, действительно хочешь слетать?

— Да кто его знает, что нам в жизни на самом деле надо?! — рассмеялась Настя.— Ну что, теперь ты угадываешь, где фишка.— Она вытянула вперед руки.

— А вот не угадал! Еще увидим, кому больше везет! Посмотрим, какой тут у нас следующий фантик. Одиннадцатый попался! И что тут кому надо будет делать? Ой, как интересно! Та-а-ак! Это уже теплее. Слушай задание.

Игроки, держась за руки и нежно глядя в глаза, поочередно говорят друг другу комплименты романтического характера. Начинает мужчина. При этом комплименты не должны повторяться, а на раздумья дается не более десяти секунд. Тот, кто скажет их больше, не спеша и чувственно снимает с другого одну часть одежды, а затем нежно целует его в губы.

— Хороший какой фант! — потерла руки Настя.— Люблю слушать комплименты. Давай сядем напротив друг друга. Так будет удобней.

— А я обожаю говорить девушкам приятные слова. Они просто млеют от этого.— Ян пересел в кресло напротив и взял Настю за руки. Его ладони были приятно теплыми. Настя медленно-медленно выдохнула, чтобы справиться с головокружением.

— Ну, тогда начинай! Твой комплимент первый. Нет, постой! Вспомнила! Подожди-ка.— Настя заглянула в ящик комода и, немного порывшись, достала оттуда что-то.— Смотри, какой у меня есть таймерчик! Мне его подружка подарила, не знаю зачем. Похоже, вовремя. Ставлю задержку десять секунд. Теперь каждый раз после запуска через десять секунд будет пикать. Вот теперь давай. Как закончишь говорить, я нажму кнопку и так — по очереди. Помни, у каждого только десять секунд на раздумья!

Они опять взялись за руки. Взгляд Яна словно растворял ее сознание, гипнотизируя и маня. Тепло растекалось в Настиной груди.

— Ты удивительная девушка, необычная и загадочная. Я чувствую огромный, огромный мир в тебе, он словно манит меня и завораживает. Такой необычной девушки я еще не встречал ни разу.

В глазах у Насти потемнело, руки Яна словно обволакивали ее ладони, нежно согревая их. Она медленно вдохнула потеплевший воздух, стараясь сосредоточиться на задании.

— Я чувствую в тебе очень сильного и свободного мужчину. Эта свобода, похоже, твоя сущность. Именно этим ты красив в первую очередь, именно это манит больше всего.

Его глаза были бездонными, Настя словно тонула в них все глубже и глубже, осознавая, что не хочет всплывать.

— Ты очень изящна и удивительно женственна. Словно гибкая сильная кошка, нет, скорее пантера: уверенная в себе, немного хищная и в то же время по-настоящему ласковая. Я прямо физически чувствую, как ты можешь ласкаться и мурлыкать, если доверишься кому-то.

Голова у Насти закружилась еще больше. Теплый шар начал расширяться в груди. Сделав усилие, она собралась с мыслями.

— Твои глаза просто завораживают. Словно какой-то маг, ты умеешь гипнотизировать, будто совращая при этом. Но делаешь это как-то ненавязчиво. Мне все больше и больше начинает нравиться глубина твоих глаз.

Говоря эти слова, Настя чувствовала, как сама все сильнее и сильнее возбуждается, как теплый шар, пульсируя, медленно опускается вниз.

— Я чувствую, как от тебя исходят тепло и нежность. Они прямо пульсируют сейчас в моих руках. Я абсолютно явственно ощущаю, как много в тебе любви и желания. С каждой минутой все больше и больше хочется разгадать эту твою загадку. Твоя тайна настолько поглощает и манит, что так и хочется узнать тебя до конца.

Теперь горячий туман в Настиной голове окончательно растворил в себе ощущение реальности, окружающее пространство полностью растаяло в глубине бездонно голубых глаз Яна. Она уже не чувствовала своего дыхания, не ощущала времени, а только медленно-медленно опускалась на дно, достичь которого было невозможно.

Таймер звякнул. Настя встрепенулась.

— Это нечестно! Ты меня загипнотизировал! Ты должен был просто говорить мне комплименты. Про носик, ушки, пальчики, прическу, ну, и прочую такую ерунду. А ты просто взял и загипнотизировал меня! — постепенно приходя в себя, шутливо возмущалась Настя, хотя как же ей не хотелось всплывать назад.

— Ага, а ты сама что делала?! Твои глаза меня чуть не свели с ума. Еще немного, и я вообще лишился бы дара речи. Тогда точно бы проиграл. Еще кто кого гипнотизировал?! — Ян облизнул пересохшие губы.— Но если, конечно, хочешь, я могу и про прическу. Про цвет волос, их длину и качество, форму локонов, шампунь, кондиционер...— Они оба расхохотались, упав в своих креслах.

— Нет, не хочу, уговорил, давай лучше как было, про нежность и любовь.— Настя отпила из бокала и подняла на Яна глаза.— Надеюсь, ты начнешь с блузки? Это будет твоим выбором?!

— Как скажешь,— его голос немного дрогнул.— И еще я заслужил следующий поцелуй.

— Я помню.— Настя сделала еще глоток вина.

Блузка упала на пол, и губы вновь обожгли влажной нежностью. Этот поцелуй уже был дольше, а языки встретились своими дрожащими кончиками. Туман в голове стал ярко-красным, а вдох удался Насте с огромным трудом.

Следующий фант выпало тянуть Яну. Чуть дрожащей рукой он протянул его Насте.

— Переведешь? Только правильно!

— Хорошо,— улыбнулась она. Видно было, как Ян стесняется явно смотреть на ее грудь. Катя действительно подобрала ей классный бюстгальтер. Грудь в нем была изумительно хороша, и можно было понять бедного Яна, тщетно пытающегося справиться со своими глазами, которые как магнитом тянуло вниз. Похоже, будь его воля, он, не отрываясь, любовался бы этой красотой. И уже только ради этого стоило играть сегодня. Но игра продолжалась, принимая уже другой оборот, а ведь это было еще только начало.

— Итак, фант номер тридцать четыре.— Настя закашлялась.

— Что там такое? — рассмеялся Ян.

— Да нет, просто поперхнулась,— махнула рукой немного покрасневшая Настя.— Вполне нормальный фант. Слушай.

Девушка рассказывает, какая, на ее взгляд, сексуальная фантазия является самой распространенной у мужчин, и что она по этому поводу думает. В благодарность за откровение джентльмен нежно целует ее в губки.

После этого наступает его очередь, и теперь уже он красочно описывает наиболее смелую женскую сексуальную фантазию. Если девушка не осуждает джентльмена за такие вольные мысли, то подтверждает свое согласие нежным поцелуем и заменяет пять белых фантов в колоде желтыми.

— Очень интересный фант! И в чем же ты подозреваешь мужчин? Признавайся! — Ян явно был уже слегка возбужден. Вырез Настиного бюстгальтера доходил до самого края темных кружочков сосков, а грудь в нем стояла так, что слюнки потекли бы даже у импотентного монаха.

— Янчик, не суетись раньше времени,— подколола его Настя, сама уже ерзая, видя его состояние.— Ну, хорошо, думаю, тут все предельно ясно с вашим братом.

— И что же тебе ясно, интересно?

— Те, кто еще этого не пробовал, больше всего мечтают о сексе с двумя девушками. Я имею в виду одновременно.

— Ну, расскажи, расскажи поподробнее, как это одновременно,— в отместку за ее шуточки выпытывал Ян.— Я не понимаю, что ты имеешь в виду! Как это? Поясни, пожалуйста.

— Вот гад какой! — засмеялась Настя.— Как это не понимаешь?! Все ты понимаешь, не прикидывайся! Например, одна девушка сидит сверху на члене, а вторая — на языке. Мужчина же, само собой, лежит на спине.

— Ой-ей-ей! Неужели такое может быть? Надо же!

— Перестань подкалывать! — потянувшись, шутливо хлопнула его Настя. Левый сосок радостно выскочил из-под шторки бюстгальтера.— Куда ты? Рано еще! — Настя со смехом стала поправлять белье.

— Ой, как красиво! Не прячь его, не прячь, пожалуйста! Так он мне безумно нравится. Ну, не прячь,— умоляюще сложил на груди руки Ян.

— Нет уж, чего захотел! Не было еще такого фанта. Давай лучше ты теперь рассказывай женскую фантазию.

— Подожди, подожди! Я все помню. Сначала мы должны поцеловаться.— Он наклонился к Насте.— Как мне нравятся твои губы, даже не представляешь!

Поцелуй был уже по-настоящему французским. Горячий язык Яна заполнил Настин рот. Она задохнулась, голова пошла кругом, а жар опустился совсем вниз. Руки Яна скользнули по ее спине в сторону застежки бюстгальтера.

— Нет, нет! Постой, мы так не договаривались! Это просто поцелуй.— Она сама с трудом оторвалась от его губ, судорожно переводя дыхание.— В игре все должно быть четко, как написано в фантах! Я тебя сейчас накажу за нарушение правил! Что это ты тут такое себе позволяешь?! — еле сдерживая смех, подбоченилась она.

— Все, все, все, больше не буду, честное слово! Не буду, обещаю. Извините, не сдержался, виноват,— спрятал за спиной руки Ян. Настя, не выдержав, засмеялась. Им было невероятно хорошо вдвоем!

— Буду просто рассказывать — и только. Если не хочешь, можешь даже не целовать меня после этого.

— Ну, это смотря что ты тут сейчас навыдумываешь. И что же, по-твоему, порядочным девушкам в эротических снах грезится?

— Порядочным? Порядочным ясно что. Вот с непорядочными, так с теми сложнее.

— Говори, говори, не тяни резину. Я же тебе все правильно сказала.

— Порядочным девушкам тоже снится исключительно секс с двумя мужиками. Не обязательно с неграми, конечно, хотя и такое у этих девушек бывает, но непременно с двумя. Одного им вне всяких сомнений мало! Во снах, само собой. В жизни они исключительно порядочные и ходят с кавалерами за ручку. Нужны подробности или упустить?

— Фу, фу, фу, как ты нехорошо думаешь о девушках! Как же тебе не стыдно такое говорить?! — хохотала Настя.— И это что, по-твоему, основная наша фантазия?

— Ну, снится иногда кое-что и пожестче, но эта фантазия — номер один. Угадал? Заслужил поцелуй? — потянулся Ян к Насте.

— Ну, очень, очень редко такие гадкие сны у некоторых бывают. У совсем уж распущенных девушек.— Настя, смеясь, уперлась ему в грудь руками.— Но только у таких девушек, а не у всех. Заслужил только поцелуй в щечку. В щечку, и все! — чмокнула Настя Яна, несмотря на его наигранно кислую мину.— А то я вижу, ты сейчас совсем уже загоришься, не дашь мне поиграть спокойно. На, выпей холодной водички, остынь чуть-чуть,— улыбаясь, налила она Яну содовой.— Давай, пока ты пьешь, я вытащу следующий фант. Подсматривать не буду, обещаю.— Настя взяла колоду и вынула из середины новую карточку. — Вот какое классное теперь задание, слушай.

Глядя в глаза девушке, мужчина слизывает с тыльной стороны ее ладони капельку шоколада, джема или меда. Он делает все медленно и очень эротично, искренне наслаждаясь собственной игрой. После этого девушка дает ему запить это лакомство глотком вина из своего рта и выбирает следующий белый или желтый фант.

— Какой джем больше любишь — вишневый или клубничный? У меня оба есть.

— Все, что хочешь, только скорей намазывай эту капельку! — шутливо зарычал Ян. Похоже, им обоим становилось все сложнее сдерживаться, и перерывчик с джемом был как раз вовремя.

— Ну, тогда вот тебе к вину капелька вишневого джема. От всей души, в знак нашей дружбы,— величественно протянула Настя руку Яну.

— Не хочу дружбу, хочу любовь! Можно, я ее не дружески, а с любовью слижу?

— А в задании так и написано: «медленно и очень эротично». Не нужна нам тут никакая дружба! Шуток, что ли, не понимаете, в самом деле?

Язык Яна был необыкновенно нежен. Не отрывая от Насти горящих глаз, он, растягивая удовольствие и искренне наслаждаясь, вылизывал сладкую капельку. Сначала самым кончиком языка, подбираясь его влажным клювиком к своему изумительному угощению с разных сторон, потом, накрыв сверху теплой розовой лопаточкой и прижимая ее все сильнее и сильнее, а затем, наконец, нежно-нежно высасывая, нет, точнее, выцеловывая, губами. Настя еле сдерживала дрожь. Его глаза дразнили и влекли неимоверно. Это было уже просто немыслимо. Напрягшиеся под тканью бюстгальтера сосочки изо всех сил рвались наружу.

— Вино! Дайте мне срочно запить это лакомство вином. Где оно? Сейчас я просто умру от жажды. Меня обещали напоить вином прямо из губ.— Ян протянул Насте бокал.

Набрав в рот вина, она приблизилась к его губам, подарив ему необыкновенно пьянящий терпкий глоток — один на двоих. Потом еще один, и еще... Оторваться было просто невозможно. Ян до последней капельки высосал последний глоток и жадно проглотил его вместе с пьяняще сладкой Настиной слюной. Языки переплетались и вибрировали, извивались и облизывали, ныряли вглубь и игриво прятались, дразнили и ласкали друг друга, радовались и забавлялись своей игрой. Они были то неторопливо расслабленными, то предельно нетерпеливыми, то нежно ласковыми, то беспредельно страстными, откровенно и жадно наслаждаясь друг другом. Руки Яна гладили обнаженную спину Насти, забирались под застежечку бюстгальтера, нетерпеливо теребили и щипали ее. Дрожа в нетерпеливом возбуждении, Настя сдерживалась из последних сил.

— Все! — наконец вырвалась она из этого сумасшествия.— Сейчас просто упаду в обморок! Надо же было просто угостить тебя вином. Боже, как мне нравится с тобой целоваться! Так бы и не прекращала ни на минуту.

— Ну, может, там есть еще более увлекательные задания, которые тебе понравятся,— улыбаясь, провоцировал ее Ян. Он и сам был уже словно пьяный.— Неужели выберешь и теперь белый фант? Следующий за тобой. Может, желтый?

— Не белый же, само собой! Переходим на желтые фанты.— Все еще тяжело дыша, Настя перебирала желтую колоду, выбирая следующее задание.— Ага, вот! Номер сорок шесть. Заодно и справедливость восторжествует! А то я уже две части одежды сняла, а ты — ни одной. Слушай, что тебе теперь надо делать.

Тот игрок, на котором осталось больше одежды, снимает одну ее часть и, закрыв глаза, вслух вспоминает о самом быстром, но страстном и внезапном своем сексе, когда он просто как похотливое животное набросился на партнера. Описание должно быть максимально натуралистичным и откровенным. Как все это происходило, где и с кем, какие ощущения и эмоции охватывали его и как вел себя при этом партнер.

Второй игрок может расспрашивать его о деталях всего происходившего, а тот обязан, ничего не скрывая, откровенно рассказывать обо всем. После этого рассказчик награждается нежным поцелуем в губы, а три желтых фанта в колоде заменяются розовыми.

— Вот ты какая! По-честному не можешь, да? Ну ладно, подожди у меня! Дождешься.— Ян, смеясь, снял с себя джемпер. Под ним была плотно облегающая тело майка, четко обрисовывающая рельефы его хорошо сложенной фигуры. Невольно залюбовавшись, Настя чуть не разучилась дышать.— Хорошо, расскажу тебе одну свою историю. Как раз то, что надо! На всю жизнь запомнилась. Только просьба... Никому не передавай, ладно? Это ведь на самом деле было, и на работе причем. Узнают — уволят сразу. Договорились?!

— Кремень!

— Ну, тогда слушай. Дело было так. Однажды меня вдруг поставили на один частный рейс. Есть у нас дочерняя фирма, обслуживающая частные самолеты. Она работает самостоятельно. Но там у них по какой-то причине, не знаю почему, на один из рейсов не хватало стюарда. Именно стюарда, а не стюардессы. Таков был запрос клиента. Предложили мне. Платят у них в два раза больше, отказываться — никакого смысла. Да и не спрашивал никто особо, поступила команда — и вперед.

Бизнес-джеты все красивые, а тот Falkon вообще супер был. Думаю, интерьер по индивидуальному заказу проектировали. Даже не представлял, что так можно сделать. Пассажиров всего трое. Одного стюарда им достаточно за глаза и за уши. Могли бы и вообще без него обойтись, но... сама понимаешь, понты — дело серьезное.

Вылетаем, лететь — четыре часа ночью. В салоне нас четверо. Я, владелец самолета с женой и его партнер, тоже солидный джентльмен. А пассажирский салон разделен как бы на две секции. Ну, и кроме того — моя клетушка и туалет. Я у самой кабины пилотов располагаюсь. Дальше в сторону хвоста — бизнес-зона. В ней — кресла и стол для работы или переговоров. Затем что-то типа гостиной, отделенной от бизнес-зоны шторкой. Там диван для отдыха и еще кресла. Ну, а в хвосте — зона туалета, довольно просторная. Предбанник и сам туалет дальше за дверью. Все в самолете по высшему уровню: и отделка, и интерьер, и удобства. И жена у владельца тоже дамочка соответствующего качества. Холеная, красивая, разодетая, в общем, Голливуд, сама понимаешь. Фигура, походка, манеры, стиль — все как надо. Знает владелец толк в самолетах и женщинах. Первое время они сидели втроем в гостиной. Пили кофе, коньяк, болтали. Я обслуживал. Владелец с партнером очень вежливые и корректные джентльмены были, обоим около пятидесяти. Дамочка существенно моложе — в районе тридцати, наверное (вообще-то сложно определить). Она с самого начала стала вести себя странно. С мужем — кошечка кошечкой: ласковая, смирная, покорная. Со мной — полная противоположность. Я — прислуга, и не более того. Принеси, подай, прикурить, налить, стряхнуть. И все без единого слова, жестами и кивками. Но потом чувствую — это игра. Не сразу понял какая, а потом врубился — дразнит. Незаметно для мужа, причем так, чтобы он ничего не видел. Прохожу мимо — невзначай покажет ножку. Подойду — наклонится вперед, чтобы сверху открылся бюст. Ставлю чашку — коснется ненароком ладони. Издевается, в общем. А у меня, между прочим, секса уже две недели не было, с подружкой разругался. И начинают у меня, откровенно говоря, слюни течь. А она это видит, чувствует, тащится, похоже, от всего. Я уже холодной водой стал заходить умываться, аж вспотел слегка.

Через некоторое время джентльмены удалились в бизнес-зону. Достали бумаги и засели по делам. А дамочка, откинувшись в кресле с коньячком, увлеклась журналами якобы. Развернула кресло для удобства в сторону прохода, положила ногу на ногу и кайфует.

— Как это кресло развернула? Разве в самолете такое возможно?

— Да, в этих — свободно. Кресла в таких самолетах специальные, можешь как угодно их устанавливать. Не перебивай, мелочи это, слушай. В салоне полумрак, запах коньяка, уют и покой. Игра в дразнилки продолжается. Позвала прикурить, наклонился, смотрю: приспустила бюстгальтер так, что кружочки сосков видны. Бросил взгляд, проглотил слюну — заметила. Следит за моей реакцией исподтишка. Подливаю коньяку, вижу: юбка до самого верха подтянута, выше чулок, аж трусики видны. Опять смотрит на реакцию. Прохожу мимо в хвост самолета — ножкой задевает. Жмет на кнопку, вызывает меня регулярно по всякой мелочи, но каждый раз что-то новенькое устраивает. Чувствую, уже не могу, аж колотит — так возбудился. А она знай свое: дразнит, играет. Дальше — больше. Захожу очередной раз в салон... Чуть в обморок не упал... Сидит ко мне вполоборота, смотрит журнальчик, а ножки чуть раздвинуты. Взгляд мой, само собой, вниз падает, а там трусиков уже нет и видно все. Сняла она их, похоже, пока меня не было, только чулки и юбка остались. Чуть не упал, в общем, остолбенел от неожиданности. А она молча протягивает мне бокал — подлей, мол, коньяку, мальчик. Подливаю, а у самого капелька пота по лбу катится и рука дрожит. Брюки уже топорщатся, чувствую — порвутся с минуты на минуту, ходить уже больно. А у нее взгляд отрешенный, как будто нет меня. Джентльмены-то за шторкой ничего не видят, деловую беседу ведут, а здесь — просто пыточная.

— Ни фига себе! — Настя глотнула вина.— Меня саму уже в жар бросило.

— Слушай дальше. Вернулся к себе, перевожу дух, в себя пытаюсь прийти. Не знаю, что делать. Каждый раз хожу мимо ее мужа, рукой бугор на штанах прикрывая. Только присел — опять лампочка мигнула: к ноге, значит. Глотнул холодной воды и опять туда, с подобострастной улыбкой, естественно. Сидит, откинувшись в кресле, в мою сторону не смотрит, молча протягивает руку с сигаретой — прикурить хочет. Достаю зажигалку, тянусь к сигарете, а она еще чуть сильнее откинулась. Один сосок полностью вывалился, второй выглядывает. У меня глаза не знают, что им и делать, бедные. Я их на сигарету направляю, а они вниз сами собой опускаются. Аж зубы сжал. Нагибаюсь дальше, тянусь с огоньком. Дыхнула — гаснет. Зажигаю, опять тянусь — задула ненароком. Раз — и второй сосок выскочил. Штаны у меня аж вздыбились. И что ты думаешь! Берет она мою руку с зажигалкой и, помогая, к сигарете подводит, меня чуть при этом притягивая. А вторая... (я аж вздрогнул как от удара тока) на член сверху ложится и сквозь брюки щупать его начинает.

Я остолбенел в шоке. Дальше — больше. Расстегивает мне ширинку и ныряет туда своей холеной ручкой. Пробирается к члену и начинает его поглаживать. В то же время прикуривает и задувает мою трясущуюся зажигалку. Со вкусом затягивается, не спеша выпускает мне дым в лицо, наклоняется и берет в ротик. Я чуть не падаю, роняя зажигалку, хорошо хоть потухшую! Вцепился в верхнюю полку, зубы сжимаю, чтобы не застонать. А она чуть подвинула меня, чтобы шторку в бизнес-салон видеть, и отсасывает, посапывая от удовольствия. Затянется, выпустит дымок и опять заглатывает член. Вприсоску, так сказать, покуривает,— хохотнул Ян.— А мне-то на самом деле не до смеха, сама понимаешь. Стою на полусогнутых, обалдел совсем, сейчас, думаю, губу откушу себе.

— Мама родная! Представляю картинку!

— Так оно реально все и было. Вдруг легкий шум за перегородкой. В бизнес-салоне кто-то из джентльменов поднялся с кресла. Она тут же откинулась с сигаретой и, как ни в чем не бывало, журнальчик схватила. Шторки раздвигаются, и входит муженек. Так я еле успел в другую сторону развернуться. Стараясь сохранять спокойствие, спиной к нему ухожу в туалет с торчащим из ширинки колом члена. Все чинно и спокойно, полет полетом: мужчины занимаются делами, барышня читает журнальчики, стюард прислуживает. Закрываюсь, заправляю член, делаю глоток холодной воды прямо из-под крана и с каменным лицом выхожу из туалета. Так сказать, к вашим услугам, господа, извините, что пописать захотелось, больше не буду. Они о чем-то мирно беседуют, он чмокает ее в щечку (за которой только что мой член был) и, попросив ему и партнеру налить коньяка, уходит за шторку. Я — за ним. Прохожу мимо, а она сзади гладит между делом мне попу. Только что не подпрыгнул от неожиданности. Вот сучка! Принес бокалы господам, возвращаюсь к себе, пытаюсь с огромным трудом расслабиться. Получается, честно говоря, не очень.

— Еще бы!!!

— Вновь загорается лампочка вызова. Не сидеть же, скучая, барышне. Любезно извинившись, просачиваюсь мимо джентльменов с зажигалкой в руке на всякий случай. Захожу, а там — никого, пусто. Лампочка только сверху на столик с пустым бокалом светит. Подлить бы, мол, надо. Беру бутылку, наклоняюсь, а в бокале маленький красный пакетик лежит. Я чуть не поперхнулся, врубившись, что это. Презерватив в уже надорванной упаковке! Открыв от изумления рот, беру в руки бокал и вижу боковым зрением, как шторка в хвосте качнулась. Кровь от сердца фонтаном в разные стороны ударила — в голову и в член. Дальше можно и не рассказывать ничего.

Она в туалете уже готовая стояла, спиной ко мне, руками в стенку упершись. Юбка задрана, бюстгальтер приспущен, прогнулась, попка приподнята, ножки расставлены. Бери, не теряй время. Думал, с ума сойду, как взорвался. Зубы сжал, чтобы не хрипеть как животное, и засаживаю как можно глубже. Все сильнее и сильнее, чаще и чаще, обезумел просто от похоти. Она сама палец закусила, сдерживая стон, течет, подмахивает, сучка, насаживается на член. Через минуту-две, не больше, кончили оба. Сперва я, а через секунду — она. Причем молча, сжав зубы, в конвульсиях. Похоже, играя, ничуть не меньше меня возбудилась. Буквально сразу она меня развернула, толкнула на стульчак и вон из туалета. Сижу на унитазе обалдевший, в себя не могу прийти. Отдышался минут за пять, застегнулся, вышел — мало ли, может, босс позовет, а я тут от работы отлыниваю.

— А что она?

— Догадайся с трех раз. Прохожу мимо — головы не повернула. Все чинно и правильно: губки подкрашены, сидит, читает журнальчик, в руке сигарета. Как будто не было ничего. Мираж.

Вот и вся моя история. Потом выяснилось, что рейс она по просьбе мужа заказывала, а значит, стюард был ее идеей. Мальчиков предпочитает, оказывается.

— Вот это да! Классная история! — Настя перевела дух.— Фу, аж сама возбудилась.

— А мне каково, думаешь, такое вспоминать,— придвинулся к ней Ян.— Но у тебя грудь красивее. Можно, посмотрю? Очень хочется проверить это,— потянулся он руками к Насте.— Неужели не заслужил награды за такой рассказ? — улыбнулся он.— Вместо поцелуя, а?

— Нет, давай лучше я тебе разрешу любой фант выбрать,— отстранилась Настя, через силу ломая себя.— Желтый, хорошо?

— А ты поможешь перевести, пока я буду выбирать, да?

— А что бы ты хотел, например?

— Я? — чуть задумался Ян.— Есть там что-нибудь такое, чтобы наконец раздевать тебя, а? Не могу уже просто сидеть напротив и только разговаривать. Это уже настоящая пытка получается. Хуже, чем в том самолете, ей-богу! Да, и не забудь заменить в этой колоде три желтых фанта на розовые.

— Вот ведь какой нетерпеливый партнер по игре мне попался. Ну, никак с ним спокойно не поиграть. Раздевать ему хочется, видите ли,— приговаривая, просматривала Настя колоду.— Ага! Нашла, наконец! Фант номер девять. Наверное, то, что ты хочешь.— «Да и я уже, пожалуй, не меньше»,— улыбнулась она про себя.— Слушай, какое задание:

Танцуя медленный танец под романтическую музыку, вы медленно и чувственно раздеваете друг друга. Сначала одну часть одежды с мужчины снимает девушка, а затем одну с девушки — мужчина, потом вы целуетесь, и так раз за разом, пока девушка не решит остановиться или один из вас не окажется полностью обнаженным.

После этого девушка целует мужчину в губы, дав немножко пососать язычок, и выбирает на свой вкус следующий желтый или розовый фант.

— Как раз следующее задание опять я выбираю, и все по-честному. Нравится этот фант?

— Ставь быстрее музыку, так хочется с тобой потанцевать, не представляешь!

Звуки романтической французской музыки в сочетании с магией глаз Яна погрузили Настю в нирвану лучше всякого наркотика. Она, медленно кружась в водовороте дурмана, тонула в нем все глубже и глубже, теряя ощущение реальности и растворяясь в чувствах. Они гипнотизировали друг друга в танце, раздевая и ласкаясь, словно в трансе полусна. Движения были неспешными и плавными, а прикосновения — чувственными и нежными. Сначала на пол упала майка Яна, затем Настин бюстгальтер, и ее напрягшиеся желанием соски, вздрагивая, начали касаться в танце его обнаженной влажной кожи. Немного жесткие волосы на груди Яна нежной щеточкой дразнили их темные пупырышки, а его руки медленно и сладко ползли вдоль тела к Настиной груди. Мурашки горячей волной побежали вдоль спины в промежность, наполняя ее пульсирующим желанием, а все вокруг постепенно начало терять смысл. На обоих уже оставались только его и ее трусики, да еще пояс от чулок сиротливо болтался на Настиных бедрах. Качаясь в волнах сводящей с ума музыки, Настя растворялась в сладких дурманящих звуках, а трусики у нее между ног стали уже совсем мокрыми. Ласковые руки Яна гладили и нежно переминали упругую мякоть ее груди, а пульсации упирающегося в низ Настиного живота горячего холмика наливающегося силой члена отдавались гулкими ударами в мозгу.

Губы слились с губами, язык обвивался вокруг языка, а дрожащие пальцы Яна медленно поползли вниз вдоль покрывшегося испариной Настиного тела. Они осторожно приподняли поясок, затем нетерпеливо скользнули дальше и, наконец, стали потихоньку забираться под резинку влажных от желания трусиков. Вздрогнув, Настя судорожно глотнула воздух и отстранилась.

— Постой, постой! Что это ты, интересно, делаешь?! А кто тебе это позволил? Была моя очередь,— смеясь, оттолкнула она Яна. Ей вдруг очень захотелось довести его до полного безумия, как та дамочка в самолете.— Куда это ты торопишься?! Опять правила нарушаешь! Мы же договорились играть, а не сексом заниматься! Забыл, что ли?

По глазам Яна было видно, что он уже и не очень понимает, что ему говорят. Это, конечно, было жестоко, но правила есть правила, что тут поделаешь.

— Все, разыгрываем следующий фант! — Насте даже стало немного жалко Яна, такой у него был очумелый вид.— Я выбираю, как было сказано. Так! Нравится мне, как ты рассказываешь. Давай вот этот, третий. Читаю тебе,— сжульничала Настя, скорректировав написанное задание:

Держа в руках ладонь партнера и глядя в глаза, ты подробно описываешь, какие оральные ласки тебе больше всего нравится получать, а что ты любишь вытворять языком и губами сам. При этом максимально откровенно описываешь испытываемые ощущения и эмоции, отвечая на все дополнительные вопросы второго игрока,— то есть мои — даже если они предельно нескромные.

Закончив беседу на такую увлекательную тему, мы нежно целуемся в губы и снимаем друг с друга по одной части одежды. В качестве первого раздевающего выступает фантующий, то есть я.

— Ну, хорошо,— постепенно приходил в себя от такого танца Ян.— Танцевать мне с тобой понравилось. Давай теперь расскажу, как бы мне хотелось поласкать тебя. Прямо сейчас, не откладывая. Орально, как сказано в фанте.

«Хорошее вступительное слово!» — проглотила слюну Настя.

— Обожаю ласкать девушку губами и языком! — Ян, не отрываясь, смотрел ей в глаза.— Это ничуть не менее приятно, чем обычный секс. Однако больше всего мне нравится заниматься этим в позе шестьдесят девять. Ведь она уникальная. На Востоке ее считали даже немного мистической. Считалось, что в таком положении партнеры по-настоящему смешивают свои сексуальные энергии. Польза от занятия любовью в этой позе считалась не сопоставимой ни с чем.

— Правда?

— Да, именно так! Энергия закольцовывается между мозгом и половым центром, что дает очень сильный эффект, в том числе омолаживающий. Очень важно при этом быть максимально открытым. Искренне отдавать и принимать. То есть каждый должен наслаждаться партнером и дарить наслаждение без всяких условий. Пить энергию и изливаться ею самому. Не спеша, растворяясь в самом процессе и забыв обо всем. Только ты и твой партнер... Весь мир должен исчезнуть. Ты чувствуешь только дрожь и аромат партнера, наслаждаешься ими, пьешь его соки, ощущаешь его плоть на своем языке и губах, вкушаешь ее тепло и мякоть и больше ничего не воспринимаешь кроме этого. Ты погружаешься в него кончиками пальцев, ощущаешь губами, нёбом и языком, сосешь, лижешь, целуешь, глотаешь, теребишь и переминаешь. И то же самое делает он, полностью отдаваясь тебе и беря в ответ.— Ян перевел дух и глотнул воды. Затем продолжил:

— Я обожаю ощущать на губах мягкие складочки половых губ, сосать и облизывать их языком, покусывать и щипать, чувствуя, как они в ответ наливаются кровью и разбухают прямо во рту. Я безумно люблю разыскивать самым кончиком языка нежный бугорок клитора. Делаю это не спеша и очень осторожно, потихоньку раздвигая скрывающие его тонкие складочки, так чтобы он сам выглянул из-под них навстречу мне. Навстречу наслаждению, увлекательной игре, блаженству и неземным удовольствиям. Я дразню его и ласкаю, нежно целую и осторожно посасываю, трепещу и облизываю, я накрываю его широкой лопаточкой языка и клюю его узким кончиком, я обожаю и люблю его, и он это чувствует. Постепенно набухает и наливается, становится упругим и подрагивает, розовеет и надувает свои маленькие щечки, словно подставляя их под мои нежные поцелуи. Он нежится и ерзает в нетерпении, тает под теплом моего языка и забавно целуется, еще и еще приподнимает головку, чтобы ее в который раз погладили. Наконец, этот маленький похотливый шалун окончательно пьянеет от сладострастия, превращается в маленькую термоядерную бомбочку и, корчась от невыносимости наслаждения, взрывается прямо на моем языке умопомрачительными судорогами.

— Все, не могу больше, сейчас сам кончу,— откинулся в кресле Ян.

Настя завороженно молчала. Было ощущение, что ее сейчас тоже взорвет, причем сразу всю, разнесет на мелкие кусочки. По крайней мере, трогать ее было уже явно опасно.

— Тебе надо писать эротические романы! Мировая слава гарантирована, а поклонницы будут кончать, садясь на твои книжки. Подожди, где тут вода? Дай попить.— Настя сделала несколько почти судорожных глотков.— Господи, какой же ты рассказчик! Иди сюда, я должна до конца раздеть тебя,— прошептала она.— На, возьми халат, если хочешь. Можешь прикрыться пока.

Ян встал и, пошатываясь как пьяный, повернулся к Насте спиной. Она, играя и дурачась, но очень нежно и ласково, потихоньку стянула с него трусы. Ягодицы упруго дрогнули, поджарые и мускулистые, они были необыкновенно привлекательны, так и хотелось их хорошенько потрогать или даже немного куснуть. В руках потеплело, Настя непроизвольно облизнулась. Ян накинул на голое тело халат и медленно повернулся.

— Теперь ты. Твоя очередь снять с меня одну вещь.— Ее голос по-прежнему был очень тихим. Ян потянулся к Настиным трусикам.— Нет, нет, поясок, трусики последние! — со смехом ударила его по рукам Настя. Наваждение, наконец, прошло.

— Так не честно! Ты опять меня обжулила! Наверное, не так переводишь свои фанты. Я уже без всего, а у тебя еще трусики,— обиженно скулил Ян, снимая с Насти поясок.

— Так уж вышло, такая у нас получается игра! Все по-честному. Хозяйке должно везти. Ну что, угадывай, в какой руке фишка,— протянула руки Настя.— Оп! Надо же, угадал. Ну, посмотрим, какой ты вытащишь теперь фант.

Перетасовав колоду, Ян вытащил следующую карточку.

— Розовая! — обрадовался он.— Номер тридцать.— Игра, наконец, принимала по-настоящему пикантный оборот.— Yes! Надо же, одна из трех попалась! Теперь на следующий уровень переходим, розовый. Ну, читай,— протянул он карточку Насте.

— Посмотрим, что там такое.— Настя почувствовала дрожь. Розовые фанты — это уже не только шуточки-прибауточки.— Слушай:

Девушка расслабленно лежит на животе, чуть раздвинув ножки и десять минут наслаждаясь нежными ласками. Используя перышко, мужчина начинает свою чувственную игру. Нашептывая ласковые слова, он, чуть касаясь, скользит по нежной коже девушки, даря ей наслаждение. Затем к игре подключается головка члена, которой мужчина нежно проводит по всему распростертому телу девушки. И вот уже влажный кончик его горячего языка сладкой змейкой начинает ползти вдоль спины вниз. Скользнув между ягодиц, он внезапно ныряет в промежность и, играя остротой ощущений, постепенно доводит до сладкой дрожи плоть.

Девушка выбирает любой следующий фант или принимает решение о переходе к «красной» игре.

— Похоже, тебе придется снять трусики,— потирал руки Ян.— Нет там такого в правилах? Ведь, по идее, «Фанты-Перчик» остренькими должны быть. Только честно отвечай.

— Есть,— призналась Настя.— Перед розовой игрой все раздеваются догола и принимают душ.

— Вместе?

— Нет, по очереди,— не моргнув глазом, соврала Настя.— Иди первым ты, а я пока все приготовлю. Я потом, следующая.

Пока Ян принимал душ, она расстелила постель, зажгла новые свечи и помолола кофе. Мелкий озноб не прекращался.

«Черт! Что это со мной?! Хочу, волнуюсь, голова идет кругом. Надо же, какое состояние! Как в первый раз. Давно такого не было. Аж зубы стучат».— Настя выпила еще бокал вина. Нервный озноб не прекратился, но стал чуть тише.

— Твоя очередь,— вышел из ванной Ян. Судя по голосу, и он вдруг тоже разволновался.

— Свари кофе, я уже помолола и насыпала,— протянула ему Настя турку.

— Не хочу кофе, тебя хочу,— резко притянув Настю к себе, он впился ртом в ее губы. У нее потемнело в глазах.

— Подожди, сейчас в душ сбегаю,— вырвалась она.

Выйдя из ванной, она подошла к кровати, повернулась спиной к Яну, сбросила халат и легла на живот. Смесь дикого желания с волнением была просто невыносимой.

— Кофе не будешь?

— Нет,— сквозь стучащие зубы прошептала Настя. Ее состояние передалось и ему. Ян тоже почувствовал нервный озноб. Подойдя, он сбросил халат, взял перышко и склонился над Настей. Она была необыкновенно привлекательна: голенькая и дрожащая от необычного возбуждения. У Яна перехватило дыхание, возникло ощущение, что это сон и все происходит не на самом деле. Пламя свечей играло бликами и загадочными тенями на ее шелковистой коже, а сама она была настолько безумно желанна, что ему стоило неимоверных усилий тут же не наброситься на нее.

Перышко, чуть касаясь, запорхало вдоль тела. Словно от прикосновения волшебной палочки, Настя вдруг мгновенно успокоилась, погрузившись в свои ощущения и наслаждаясь ими.

— Если бы ты только знала, как нереально хороша и соблазнительна. Просто невозможно спокойно и без дрожи смотреть на тебя. Как шелковиста и нежна твоя кожа, как изумительно совершенна спинка, как округлы и привлекательны бедра.— Шепот Яна завораживал лучше всякой романтической музыки, он убаюкивал и заманивал, успокаивал и совращал, расслаблял и обдавал жаром. Настя млела и таяла, блаженствовала и наслаждалась, рождалась и умирала одновременно.

Начав с ее шеи и плеч, Ян скользил нежными ворсинками перышка вниз вдоль спины, крался по ложбинке позвоночника, пробегал вдоль округлости бедер, кружил вокруг холмиков ягодиц, дразнил глубокую темную щелочку между ними, словно пытался шаловливо заглянуть туда. Играя опахалом перышка, чуть касаясь им кожи, Ян не мог оторвать глаз от этой попочки, двух немыслимо упругих, округлых, нервно подрагивающих в ответ на его ласки полушарий, плоть которых так откровенно вызывающе манила его.

— Господи, я ничего в жизни не видел красивее твоей попочки! Такого просто не может быть, я сейчас на самом деле сойду с ума от желания, ты даже не представляешь себе, насколько она восхитительна.— Член Яна напрягся так, что, казалось, стал деревянным, светлая капелька смазки, появившись, заблестела в прорези налившейся словно слива головки, а голос стал совсем хриплым.

Желание уже просто выворачивало Настю, сжав зубы, она силилась не застонать, между ног запульсировало жаром, а перышко стало невыносимо сладким. Всхлипнув, Настя судорожно вздрогнула. Обжигающе горячая головка вдруг коснулась ее кожи, дыхание прервалось, а ягодицы конвульсивно сжались, словно от удара тока, ошпарившего плоть. Они тут же расслабились и вновь сжались, как будто бы неконтролируемые спазмы самопроизвольно сокращали их изнутри. Волна мурашек прокатилась от них в голову, а капельки пота мелким бисером осыпали ложбинку позвоночника. Ян стал осыпать поцелуями Настины шею, спину, бедра, ягодицы, опускаясь вниз, не в состоянии остановиться, захлебываясь желанием, дрожа и тоже покрываясь потом. Его язык соскользнул вниз, жадно раздвигая ягодицы, зарываясь в промежность, ныряя вглубь и вибрируя, истекая слюной и утопая в Настиных соках. Ее ноги непроизвольно раздвинулись, ягодицы, приподнявшись, еще больше округлились ему навстречу, а дрожь со стоном вырвалась наружу. Все сильнее дрожа, она подняла голову и выгнула спину, не в силах больше сдерживаться, потеряв контроль и разум, словно что-то животное проснулось в ее существе.

— Не могу больше! Возьми меня! С ума схожу. Да, да, да! — Вскинувшись на колени, Настя прогнула спину, поднимая ягодицы, подставляя промежность, истекая соками, горя похотливым желанием, предлагая и отдавая себя.

Ян взорвался. Превратившись в самца, он жадно обладал доставшейся ему самкой, рычал и стонал, загонял и вращал, вынимал и засаживал, тискал и мял, просто сходил с ума.

Настя билась и скулила, обливалась потом и захлебывалась, подмахивала и насаживалась, выгибалась и падала, сжимала и сотрясала, просто умирала от похоти.

Игра потеряла смысл, они сливались в желании, совокуплялись и любили, наслаждались и блаженствовали, упивались друг другом, отдавались и брали, имели и принадлежали, превратившись в один сплошной инстинкт, занимаясь и занимаясь сумасшедшим сексом.